Бильдерберги: перезагрузка. Новые правила игры на «великой шахматной доске»

Как Бен Родс, так и Джон Айкенберри в качестве публицистов (Родс – еще до назначения в администрацию Обамы, Айкенберри – извне администрации) имели репутацию глашатаев партии мира и умеренных критиков истэблишмента: Родс был автором термина the blob (кубло) о ведомственной бюрократии, позже перенятого некоторыми трампистами; Айкенберри резко критиковал «неоимперскую» политику Джорджа У.Буша после вторжения в Ирак и фактически (как и его ближайшая коллега по Принстону Энн-Мари Слотер) участвовали в программном обслуживании президентской кампании Джона Керри 2004 года. Тем не менее, цитируемые тексты двух авторов в издании CFR воспроизводили настрой «кавалерийского наскока» на геополитических конкурентов, отождествляемых с идеологическими (нелиберальные режимы), что было созвучно обоснованиям военного сдерживания и соответственно, интересам крупнейших оборонных подрядчиков (кроме ядерных). В этой воинственности Родса и Айкенберри уместно усмотреть вынужденный реверанс в адрес военно-промышленного сектора, особенно авиапрома, который на фоне эпидемии COVID оказался под таким же жестким экономическим давлением, как и вся ненавистная Грете Тунберг авиация. Приоритетными отраслевыми жертвами эпидемии стали не только гражданские автопроизводители, лизинговые компании и авиатранспорт, но и производители запчастей как для гражданского, так и для военного авиапрома.

С одной стороны, как военный, так и гражданский авиапром ждал от контрэлиты разрешения тех проблем с эпидемией, которые не смог разрешить Трамп; с другой стороны, преимущественно военные производители, в частности Lockheed, опасались пацифистских установок демократов, «особенно прогрессистов», тем более что именно от них исходили законодательные инициативы о блокировании поставок оружия странам Персидского залива, в особенности Саудовской Аравии и ОАЭ (в равной степени) ввиду их политики в Йемене; при этом прогрессистов в этих инициативах поддерживала широкая фондозависимая общественность, включая организации «сутяжного» профиля, например, объединения родственников жертв 9/11, настроенные против Эр-Рияда. Между тем большинство стран Залива входили в категорию геополитически заинтересованных и платежеспособных и клиентов программы стелс-истребителей F-35, наравне со странами ЮВА, ищущими защиты от Китая.

Из потенциальных партнеров Байдена самую выгодную для интересов Lockheed (как и Пентагона) позицию занимала сенатор Эми Клобучар; «генеральско-углеводородное» лобби в лице Secure America’s Energy Future, собравшееся за спиной Элизабет Уоррен, включало группу отставных чинов ВВС; за спиной Камалы Харрис ничего подобного не просматривалось. Соответственно, аэролоббисты, после безуспешных попыток проталкивания альтернатив избранной напарнице (включая не только Сьюзен Райс, но и Кондолизу Райс), были заинтересованы по меньшей мере в сдвиге стратегической линии Демпартии в сторону от пацифизма, что политически означало – к центру, смыкаясь в этом с углеводородным лобби. Это влияние не могло не учитывать руководство Демократического национального комитета, основной состав которого сложился из актива команды Клинтон (включая председателя Тома Переса) и партийной номенклатуры в штатах, ориентированной на Нэнси Пелоси и умеренную, старшую по возрасту часть Черного кокуса, в частности, Джеймса Клайберна; помимо этого, военно-промышленное лобби действовало через конгрессменов тех штатов, где размещались их промышленные мощности.

Эти соображения демократического истэблишмента не сводились только к заботе о пополнении партийной кассы – в равной степени было важно добиться лояльности промышленников именно к своей партии, т. е. оттянуть их от республиканцев. Старания умаслить бизнес проявились в ходе подготовки и проведения Демократической конвенции, проходившей ввиду пандемии, как и Республиканская конвенция, преимущественно в виртуальном режиме. Вопреки процитированным реверансам в адрес прогрессистов со стороны ближайшего окружения Байдена, прогрессисты были вынуждены «довольствоваться малым» на конвенции: в то время как республиканцы-антитрамписты, в частности вдова Джона Маккейна Синди и бывший соперник Трампа Джон Кейсик, получили микрофон для пространных выступлений в первый день, Александрии Окасио-Кортес была предоставлена всего одна минута во второй день, притом в роли выразителя позиции второго по популярности кандидата Берни Сандерса. В отличие от Ро Ханны и Рашиды Тлайб, Окасио-Кортес не стремилась к афронту в адрес партийного руководства, поскольку в этом случае лишилась бы достигнутых преимуществ альтернативного организатора и коспонсора кампаний в сенатских и особенно конгрессных округах; в то же время без нее дееспособная пацифистская платформа, которой опасалось военно-промышленное лобби, сформироваться не могла.

Предцарствие

Что и требовалось доказать