Билет до Крупяновки (СИ)

- Ох, когда-то это должно было случиться. Если он сюда явится… - Таня качнула головой.

- То что? - спросил я.

Таня вздохнула.

- Кому-то придется идти за продуктами. Курицы у нас нет. А еще бы хорошо купить палку сырокопченой. И сыр. И сметаны. А если уж салаты делать… Димка! - крикнула она, отклоняясь в коридор. - Собирайся, в супермаркет вместе со мной пойдешь!

- Вот вы неугомонные, - забухтел из своей комнаты старший сын. - Вовку возьмите, ему полезно.

- Это тебе полезно, - сказала Таня. - Сидишь в своих соцсетях безвылазно.

- Все, вылезаю.

Вовка захихикал. Я приземлил его рядом с собой.

- Мишка, - сказал я, - был мой самый лучший друг. Как твой Санжар.

- И где он сейчас? - спросил Вовка.

- Это загадочная история.

Сын посмотрел на меня.

- Пап, у тебя рот до ушей. Твой друг что, пропадал?

Я кивнул.

- Уехал в Крупяновку.

- В нашу Крупяновку?

- Ага.

- Так до нее на электричке - полчаса.

- Ну, он был уверен, что это не совсем Крупяновка, а что-то вроде закрытой зоны. Его в нее не пускали.

Вовка вытаращил на меня глаза.

- Серьезно?

Судя по выражению его лица, он не мог решить, потешаюсь я над ним или просто тронулся умом.

- О, мы даже пытались пробраться в нее пешком! - сказал я.

- Пап!

Вовка заколотил меня кулаками по плечу.

- Чего? Чего? - я предпринял не слишком активные попытки защититься, принимая часть ударов ладонью. - Я не шучу.

- Но это же не был «закрытый» город!

- Есть такое слово, Вовка, как «парадокс». Для всех Крупяновка была обычным городом, а для Мишки - непонятно чем.

- Так не бывает!

- Подожди, - сказал я, увидев пришедшее на планшет сообщение.

- Что? Письмо?

- Ага.

Я открыл почту. Сын прижался ко мне, чтобы тоже иметь возможность прочитать. Ох, никакого такта. Лезет любопытным носом в переписку отца.

«Привет, Вовка! - писал Мишка. - Я наконец-то тебя нашел! Это было трудно. Но ты же знаешь, мне упорства не занимать. Не скажу, что там, где я оказался, плохо, очень даже хорошо, но по-другому, все здесь взаимно и ответственно самосовершенствуются. Люди хорошие, но настоящих друзей я среди них так и не нашел. Зовут симулякром, представь? А вообще, знаешь, в чем прикол? Меня не выпускали в Крупяновку, а теперь не пускают обратно! Говорят, нефиг каналы к симуляциям реальности прокладывать! А что у тебя?».

«Прошло двадцать лет», - написал я.

- Эй! - крикнула из прихожей Таня. - Мы ушли в магазин.

В дверном проеме мелькнул Димка.

- Мы поняли! - отозвался Вовка.

Щелкнула входная дверь. Вовка посмотрел на меня.

- Так твой друг… он действительно?

- Не знаю, - сказал я.

- Может, у него игра такая?

- Может быть.

Почтовый браузер блямкнул, извещая о новом письме. Мы оба склонились к планшету.

«Ничего себе! - писал Мишка. - Двадцать лет! А у нас тут едва полгода прошло. Так-то весело: антигравитационные мобили, орбитальные лифты, сообщество миров, на Марс тут довелось попасть по случаю. Но все равно чего-то не хватает».

«А инопланетяне?» - написал я.

«Я же говорю, сообщество миров! - ответил Мишка. - Шесть инопланетных рас, те, кто больше нам симпатизируют, называют себя лиллмаа. Остальные - ну, так себе. Есть разумный рассол».

- Круто, - сказал Вовка. - У твоего друга с фантазией все в порядке, пап.

«Круто», - написал я.

«Только я хочу вернуться», - написал Мишка после паузы.

Я защелкал клавишами.

«Тебе ж запретили».

Письмо отправилось. Новое сообщение появилось чуть ли не сразу.

«Есть способ, Вовка. Только мне нужна помощь изнутри».

Мы с сыном переглянулись.

- Пап, ты опять улыбаешься!

- Он хочет вернуться! - сказал я. - А ему - пятнадцать, если он не врет!

Вовка рассмеялся, а потом посерьезнел.

- А если и правда?

- Хочется верить в чудеса? - спросил я его.

- А вдруг? - сказал Вовка, боднув головой мое плечо.

- Посмотрим.

«Я готов», - написал я.

Мне подумалось, как бы то ни было, каким бы Мишка не вернулся, взрослым или пятнадцатилетним, я вновь обрету друга. Это наполнило меня такой радостью, таким теплом, таким ощущением правильности всего и вся, что я обнял Вовку и потерся щекой о его коротко стриженую макушку.

- Пап! - завертелся сын, выросший уже из «телячьих нежностей».

- Все-все.

Не разреветься бы.

Планшет булькнул. Вовка открыл письмо, протянув вперед меня руку.

«Алгоритм такой…» - писал Мишка.

Над моей головой словно повис тросик. И чтобы дотянуться до него, нужно было всего лишь встать на цыпочки.