В оббитом холодным металлом коридоре воцарилось гнетущее затишье, нарушаемое лишь шорохами, доносящимися из палаты, и пока еще сдержанными стонами боли, при каждом из которых сердце пилота тревожно сжималось. В перерывах между ними иногда становилось так тихо, что он машинально задерживал дыхание, и слышно было, как медленно тикают стрелки часов на его руке…
Наступили томительные минуты ожидания…
Глава 8. «Дорогая Джус…»
Свет на корабле тревожно мигнул. Сидевший рядом с Алексеем Старик вздрогнул. Из каюты донесся раздраженный возглас Вилены: – Это что еще за перебои с электричеством?!
Космонавт постарался успокоиться, и продолжил мысленный диалог с лайнером.
Тишина.
Свет загорелся чуть ярче.
Стоны в медблоке становились сильнее. Алексей нервно расхаживал по коридору, не в состоянии спокойно усидеть на месте. Герман отсутствовал почти час, и друзья уже стали терять терпение. Когда полковник, наконец, появился на горизонте, оба напряженно замерли.
– Ну что, капитан, ты добился своего. Поздравляю.
– Пока не с чем. Тебе удалось согласовать мои требования с Террелом?
– Как только ты покинешь пределы обриты, женщины и дети будут отправлены в Саронто.
– Что это?
– Клиника, Горский. Со всем необходимым оборудованием и медицинским персоналом.
– Удаленность?
– Достаточная, чтобы считать место безопасным.
– А точнее?
– Узнаешь, когда окажешься в космосе.
– Герман, мы так не договаривались!