Билет домой

Получив шуточную оплеуху, космонавт показательно ойкнул, и замахнулся, чтобы дать сдачи, но внезапно корабль тряхануло так, что оба инстинктивно вцепились в поручни. Свет в кабине на секунду погас, и зажегся снова, сменившись на тревожный бледно-красный.

– Сейчас вынырнем, – прошептал пилот пересохшими губами. – Держись крепче, похоже, это будет…

Договорить он не успел, с замиранием сердца глядя на возникшую на горизонте «точку выхода». Проявившись из ниоткуда, впереди пульсировал разноцветными огнями яркий эллипс, увеличиваясь с каждой секундой, притягивая к себе корабль, словно магнитом. Из его радужного центра, резко вспучившись, выстрелила волна, захлестнув корпус космолета, и захватила в свои объятия, закрутила по спирали, засасывая в невидимую воронку.

Такие перегрузки экипажу испытывать еще не приходилось. Их трясло и выкручивало наизнанку, сдавливало и растягивало, головная боль и тошнота накатывала с такой силой, что казалось еще чуть-чуть – и они не выдержат, лопнут, разорвутся, сплющатся… Последнее, о чем успел подумать пилот, прежде чем потерять сознание: неужели это конец?… Такой глупый и бездарный…  

Мясорубка, в которую затянуло лайнер, закончилась так же внезапно, как и началась. Неведомая сила выплюнула корабль в черную пустоту, светящаяся воронка мгновенно схлопнулась и исчезла.

***

– Горский! Слышишь меня? Прием!.... Капитан, ответьте!.... Власов, Горский, прием!…

Раздающийся из динамиков хриплый голос Германа пробивался в сознание пилота, как сквозь вату. С трудом разлепив глаза и не понимая, что происходит, Алексей помотал головой, пытаясь  прогнать тошноту, но от этого стало только хуже. Сильно колотил озноб. Обхватив себя руками за плечи, Горский непонимающе уставился на приборную консоль, которая почему-то была забрызгана кровью. Чувствуя что-то мокрое на своем лице, космонавт машинально провел по нему рукой, размазывая красные капли. «Чертовы перегрузки…», – пронеслась в голове вялая мысль.

Бросив взгляд на друга, он в замешательстве замер: наполовину съехавши с кресла и безвольно уронив руки, Евгений был очень бледен и, находясь без сознания, казалось, не дышал. Из его носа и ушей медленно сочилась кровь.

Спешно отстегнув сдавливающие тело ремни безопасности, Горский нагнулся к другу, и с колотящимся сердцем пощупал его пульс. «Живой!»…

Выдохнув с облегчением, пилот повернулся к приборам, и только сейчас заметил мигающую зеленым светом лампочку на панели, которая оповещала о поступлении голосового сообщения.

Динамики снова ожили:

– Горский, черт бы вас побрал! Вы там живы?! Прием!

Судорожно нажав на кнопку, Алексей попытался ответить, но горло словно сдавило тисками. Заставив себя прокашляться, он хриплым голосом выдавил:

– На месте… Живы… прием.

Герман шумно с облегчением выдохнул, на заднем плане послышался радостный кошачий визг.

– Капитан, вы пол часа как висите в точке прибытия! Почему не выходили на связь?

– Прости, полковник, мы тут немного…закрутились…, – Алексей снова зашелся в кашле.

– Власов?

– Рядом, но без сознания…

Из динамиков раздалась отборная брань, заставив поморщиться даже привыкшего ко всему Горского.

Взяв себя в руки, Герман, уже спокойным тоном, проговорил:

– Подозреваю, что переход был тяжелый. Но вынужден напомнить о том, что с каждой секундой наши шансы на победу все больше тают. Пожалуйста, соберись, и ответь мне: ты в состоянии выполнить поставленную задачу?

Подумав, что в данный момент он вряд ли смог бы даже самостоятельно подняться, Алексей, вяло усмехнувшись, кивнул. Но тут же, сообразив, что его не видят, спешно нажал на кнопку, и подтвердил готовность устно.

– Отлично, я в тебе не сомневался. Выводи корабль на позицию, капитан.

– Выведу… Но прежде ты мне ответишь, что с Алисой и где вы.

На другом конце несколько секунд стояла тишина. Герман медлил с ответом. Алексей, чувствуя невероятное нервное напряжение, не выдержал:

– Полковник!

– Не ори… Мы на Земле.

У Горского внутри все  рухнуло.

– Но как…? – выдавил он, с трудом проглотив подступивший к горлу комок. – Какого черта, Герман? Ты же мне обещал…

– Алексей! Алису сейчас оперируют. Поверь, выбора не было. Если б не Персик…

Сжав голову руками, пилот закрыл глаза, в бессилии откидываясь на спинку кресла. Перед глазами поплыли красные круги, вновь подкатила тошнота.

– Лёша, даю тебе слово, что со своей стороны сделаю здесь всё для спасения твоей семьи. А вы, ребята, уж постарайтесь там…

«Постарайтесь…» Космонавт почувствовал, как груз ответственности, давивший на его плечи, медленно превращается в нечто неподъемное, то, что он не сможет вынести, не потянет. Впервые Алексея по-настоящему сковал страх, заставив содрогнуться каждую клеточку его тела. Теперь на кону стояло не только спасение родной планеты. Представив себе маленькое родное существо, которое еще не успело родиться, пилот с силой сжал кулаки. «Ты увидишь этот свет, малыш. Я тебе обещаю»…