Билет на солнце, или Сказка о потерянном времени

Услышав звук входной двери, он вышел ей навстречу из кухни, и вместе с ним — запах чего-то вкусного. Наташа почувствовала себя голодной.

— Привет! — сказал он ласково и, обняв за талию, поцеловал в губы. Наташа успела только снять курточку, оставаясь в сапожках на каблуках, и целоваться с ней было так удобно, что он не спешил прекращать.

— У нас вечеринка? — удивленно окинула его взглядом девушка. Он был в одних только джинсах, хотя это не было его любимой домашней одеждой. — Тебе не холодно босиком?

— Я всегда дома босиком хожу, — напомнил ей Максим с иронией. Она явно уже думала о чем-то другом, разглядывая его голый торс, отсюда и глупые вопросы.

— Подозреваю, что Катя опять осталась у бабушки, — протянула Наташа, на ощупь расстегивая молнию одного из сапожек, как одержимая, не в силах оторвать взгляд от красивого тела.

— Так и есть, — подтвердил Макс. — Хочу искупить свою вину. Ты же обиделась на меня за отказ сегодня ночью?

— Ой, я так страшно обиделась! Начинай! — воскликнула девчонка радостно, разделавшись с сапогами, отпихнув их ногами в сторону, и нетерпеливо притянула к себе мужчину, страстно целуя все части тела, попадающие в зону досягаемости.

— Нет, — хихикнул он, отстраняясь. — Сначала еще один отказ. Мне срочно нужно на кухню. Иди в комнату, расслабляйся. Я тебя люблю.

Наташа открыла дверь в комнату, но приостановилась и обернулась на его последние слова. Он уже исчез на кухне, а слова эти так и звучали в ее голове, вызывая странные мысли: зачем сказал? Она и так это знает!

Комнату он уже украсил (или изуродовал, снисходительно покачала головой Наташа) маленькими дешевыми водоплавающими свечками в алюминиевых обертках, понатыкав их везде прям так, без воды, оставалось их только зажечь и выключить свет. Чем Наташа, смирившись, и занялась.

— Готова поспорить, их ровно пятьдесят! — принесла она мужу на кухню порванную полиэтиленовую упаковку от свечек со всеми данными на этикетке, которую он забыл выбросить в мусор.

— Девушка, Вы сегодня очень проницательны! — улыбнулся он мимоходом, доставая из духовки запеченную рыбу. — Окунь по моему рецепту, будет отличаться.

— От чего отличаться? — не поняла Наташа.

— От твоей форели.

— А где моя форель? — девчонка оглядела полупустой обеденный стол.

— Ты ее уже съела, — пояснил Макс с юмором. — Пять лет назад.

Удивление сменилось ностальгией. Наташа аж присела на краешек дивана и вцепилась пальчиками в стол, чтобы не упасть. Он такие вещи помнит… Множество свечей, форель…

— А что-нибудь еще будет отличаться от того вечера, который я тебе устроила пять лет назад? — уточнила она на всякий случай. — Или ты тоже раздразнишь меня, а потом откажешься заниматься со мной сексом, несмотря на все мои уговоры? Вот это будет настоящее наказание мне за тот злополучный вечер!

Максим подошел к ней, протянул бокал с только что налитым белым вином и иронично признался:

— Уж точно не откажусь. Скорее, будет наоборот: у меня не хватит терпения выполнить все, что запланировал перед сексом.

Он, практически не глядя, раскладывал рыбку и сопутствующие ингредиенты по двум тарелкам и поглядывал на жену.

— Слушай, — протянула она вполголоса. — Я тебе в тот день книгу про Вторую Мировую войну подарила… Я не думала, что она может напомнить тебе о плохом… И… Как..? Нормально?

Он понял, что ее беспокоит.

— Нормально, — ответил он немногословно. — До слез. Шикарная книга. Почитай сама, тебя тоже тронет, уверяю.

Наташа помогла ему отнести тарелки и бокалы в комнату. Максим пытался скопировать все ее задумки пятилетней давности, кроме той, что объект не должен сам ничего делать, и с радостью нагрузил девушку посудой. Они расположились на полу, как и тогда, только все уже было совсем по-другому. Мужчина грустно и медленно ел рыбу, как будто не был голоден, а Наташа разглядывала его лицо в полумраке.

— Ты извини, опять я напомнила, — попросила она, отправляя кусочек блюда в рот. Рыба, кстати, отменная! Он всегда очень вкусно готовил. Наташа аж затаила дыхание от удовольствия и на мгновение забыла, о чем говорила: кусочек мякоти прямо таял на языке, оставляя приятное соленое послевкусие.

Максим постарался изобразить улыбку, но это почти не получилось.

— А почему Костик спокойнее реагирует на вопросы о службе в армии? — рискнула Наташа. — Вы же вместе служили.

— Он водителем был, начальство возил, видел только, что нас с каждым днем все меньше, — пояснил мужчина. — Он успел права получить до призыва.

— Ясно.

А лучше было бы спросить это у Костика, а не навязываться сейчас с такими разговорами… Повисла пауза. В полумраке, освещенный множеством маленьких язычков пламени, он был похож на застывшую скульптуру обнаженного античного божества. Сколько женщин ласкали это тело? Наташа чувствовала только безразличие к этому вопросу. Главное, чтобы у нее самой не отобрали эту возможность!