Билет в один конец

Парень удивлённо покачал головой и робко присел на одну из двух широких лавок, стоящих возле обычного обеденного стола. Зуб полез в угол, покопался там, и стены схрона осветились неровным, дрожащим пламенем масляной лампы. Шуруп оглянулся вокруг. А посмотреть было на что: на стене висело два самострела, не хуже, чем тот, что был в руках у охотника. На полках стопками лежали стрелы, стояли несколько пар ботинок, сшитых колхозниками из хорошо выделанной свиной кожи, с подошвой из резины покрышек. Парень давно с завистью смотрел на такие, но возможности приобрести не было. Сам Шуруп носил ботинки из собачьей кожи на подошве из нескольких слоёв линолеума, более неудобных и ненадёжных. На самой высокой полке стояли стопки консервов. Да-да, именно консервов, которые кушать даже вожаку доводилось не часто.

— Даже не думай, — произнёс Зуб, проследив за его взглядом. На, вот, ешь крысятину. Сейчас кипяточку соображу.

Охотник ушёл в глубину подвала и развёл небольшой костерок из приготовленных заранее дров. Дым, поднявшийся от костра, потянулся куда-то в щель между плитами.

— Не бойся. Там из камней выложен лабиринт, по которому дым, постепенно остывая, выходит незаметно. Здесь всё продуманно.

Дождавшись, когда вода закипит, Зуб кинул в котелок жменю каких-то крупинок тёмного цвета, которые, попав воду, стали выделять муть коричневого цвета. Прошло пару минут, и весь кипяток приобрёл насыщенный красно-коричневый оттенок, распространяя вокруг себя незнакомый, волнующий аромат.

— Чай, — ответил охотник на невысказанный вопрос, наливая парню в кружку. — хоть попробуешь, что до войны пили.

Шуруп осторожно пригубил обжигающий напиток. Вкус был странный, терпкий, непривычный. Немного горчил, но, в целом, понравился. Закончив с ужином, Зуб задул огонь лампы и скомандовал отбой. Парень улёгся на неудобную лежанку и тут же уснул. Ночью ему захотелось в туалет. Он поднялся и, выйдя из схрона, побрёл в самую глубину подвала. Облегчившись и поправляя одежду, он поднял голову и обомлел. В двух метрах перед ним опять висело три светящихся полупрозрачных силуэта.

— Странники, — подумалось Шурупу. — Опять они. Да что им от меня нужно?

— Будь осторожен, — вдруг прошелестело у него в голове. И странники растаяли в воздухе. На трясущихся ногах парень вернулся в схрон и улёгся на лежанку. Его колотило и уже было неясно, на самом ли деле всё это только что приключилось с ним.

— Что ходишь туда-сюда? — сонным голосом недовольно спросил Зуб.

— В туалет ходил.

— Надеюсь, подальше отошёл.

— Да, в самый дальний угол.

— Спи, давай. Завтра рано выходим.

Утром Зуб, как всегда бесцеремонно, разбудил парня, просто сбросив его с лежанки. Наскоро позавтракав, сразу двинулись в путь. На удивление Шурупа, пошли не на выход, а в другую сторону. В той части подвала одна из стен обвалилась, обнажив квадратный в сечении ход с бетонными стенами и с тянущимися по полу четырьмя толстыми трубами.

— Лоток теплотрассы, — непонятно пояснил охотник. — По нему пройдём почти до цели.

Идти по ходу было сравнительно комфортно, если не считать передвижения в полусогнутом состоянии. Из головы не шли странники и их слова, то ли прозвучавшие у него в мозгу, то ли показавшиеся с испугу. Внезапно Зуб остановился и опустил факел ниже к земле.

— А вот здесь осторожнее. Видишь?

Шуруп действительно увидел сантиметрах в десяти над землёй протянутые поперёк коридора серебристые в свете факелов нити.

— Не дай бог тебе задеть хоть одну из них.

— Почему?

— Смотри туда, — факел опять переместился, теперь уже в сторону.

Немного впереди виднелось ответвление от основного хода, частично затянутое паутиной. И то, что Шуруп увидел там, ему совсем не понравилось. Волосы зашевелились на голове, ноги стали ватными, а спина — мокрой от липкого холодного пота. Там, в этом ответвлении, сидели, положив передние мохнатые лапы с когтем на конце на паутину, большие, размером с шипохвоста, пауки с брюшками, похожими на огромные бурдюки, наполненные нефтью. Свет факела отражался на многочисленных глазах, разбросанный по головам чудовищ.

— Если заденешь хоть одну — сожрут и не подавятся. Не заденешь — пройдёшь спокойно.

Зуб пошёл первым, аккуратно переступая через нити. Следом — Шуруп, внутренне содрогаясь всем организмом. Проходя мимо ответвления, он, превозмогая страх, глянул внутрь. Там, в глубине, висели огромные коконы, заплетённые паутиной. Видимо, те жертвы, которые всё-таки задели сигнальные нити. Дальше дорога была безопасной, но парня ещё долго трясло при одном воспоминании о пауках.