Билет в один конец (СИ)

Это было похоже на правду, потому что, раз он все-таки снова приехал в Америку, он должен был восстановиться в университете, где мы с ним учились, и я так или иначе как-нибудь бы с ним столкнулся. Но после отъезда Марка я ни разу его больше не видел.

— Как на это отреагировали твои родители? Я вообще представить не могу, чтобы они позволили тебе сделать нечто подобное. Они же всегда считали, что без образования невозможно пробиться в люди.

Марк пожал плечами.

— Когда я вернулся в Америку, я больше никогда с ними не жил. Да и, откровенно говоря, меня тогда уже мало волновало, что они думали на этот счёт и чего хотели. Мы перестали общаться.

Мне хотелось вскочить с койки и завопить: «Кто ты такой, чёрт возьми, и что сделал с Марком, которого я знал?!»

Марк из прошлого настолько любил и уважал родителей, что никогда не позволял себе пойти им наперекор. Марк из прошлого обожал свою семью и не мог надолго с ней расставаться, не говоря уже о том, чтобы прерывать все связи. В конце концов Марк из прошлого был целеустремлённым и хотел многого добиться, частенько забывая про отдых и учась как не в себя ради своего успешного будущего.

Меня разрывало от негодования. Я высводил свою руку из пальцев Марка и резко поднялся, из-за чего игла катетера всё-таки выдернулась. Кровь заструилась по коже, окропляя алым белую пижаму и постельное бельё, но мне было на это плевать. Сев, я неожиданно для Марка, как в общем-то и для самого себя, схватил парня за ворот футболки. Я с силой подтянул к себе рыжего болвана и закричал ему прямо в лицо:

— Придурок! Как ты мог отказаться абсолютно от всего, что у тебя было?! От семьи? От возможности получить образование? От карьерных перспектив? Я что, когда-то вытрахал из тебя все мозги?! В какую грёбаную помойку ты спустил свою жизнь?! Это не твой жизненный сценарий, не твой…

Я также хотел спросить о том, почему он ещё и мне когда-то морочил голову необходимостью получения высшего образования, если сам в результате сошёл с этой дороги, но под конец фразы мой голос уже перешёл на хрип. В глазах потемнело от головокружения, и я даже отпустил Марка, чтобы восстановить сбившееся дыхание и вернуть на место расплывающиеся стены палаты.

Марк приобнял меня здоровой рукой и, поддерживая под лопатки, тихо сказал:

— Плохо это или хорошо, но мне понадобилось отказаться от всего, чтобы найти настоящего себя. Теперь я могу быть счастливым, — он приблизился к моим губам. — Но всё это время мне всё-таки не доставало одной единственной детали пазла, от которой я так и не смог отказаться.

— И что это за деталь такая? — пробормотал я, чувствуя, что меня снова начинает затягивать на илистое дно беспамятства.

— Я всё ещё люблю тебя.

Моё сознание растаяло в теплоте глубокого поцелуя.

* * *

Мы с Марком сидели возле яблони в саду, греясь в тёплых лучах солнца, и наблюдали за играющими в небе ласточками. Было лето, и мы наслаждались каникулами после того, как сдали переводные экзамены и перешли из средней школы в старшую. Мистер и миссис Прескотт были в отпуске и уехали в другой город к своим знакомым, поэтому я уже несколько дней жил у Марка.

Он позвал меня к себе не только из-за того, что хотел хорошо провести время, но и по причине того, что после окончания учёбы мне было решительно некуда себя деть и я мог часами просто бродить по улицам, лишь бы не находиться в обществе пьяной матери в нашей крохотной коробке. Хоть я и знал, что мне будет не очень комфортно в роскошном доме Марка, я с благодарностью принял его приглашение и теперь беззаботно отдыхал после последних суматошных месяцев учебного года.

Не подумайте, более усердно учиться я не стал и лишь по воле провидения не завалил переводные тесты. Однако после того, как Марк дал попробовать мне поснимать, я буквально на следующий же день одолжил у одноклассника велосипед и устроился подрабатывать разносчиком газет. Работая по два-три часа в день, за два месяца я смог накопить на свою собственную камеру, которую теперь охотно везде выгуливал и опробовал свои новые умения на Марке, всё ещё кривившемся от моего желания фотографировать его. И, надо признать, по итогам фотографии у меня получались весьма недурные. [Разносчики газет в среднем зарабатывают $10 в час, так что по большому счёту, имея по ~$200 в неделю, за два месяца работы Эрик мог позволить себе уже довольно приличную цифровую камеру из среднего ценового сегмента. Так что его мечта была не такой уж и несбыточной, как он думал изначально.]

Марк часами мог смотреть на носящихся на фоне облаков ласточек, но во мне кипела жажда более активной деятельности. Купив фотоаппарат, я ещё не успел вернуть однокласснику велосипед и приехал на нём к Марку, чтобы, добираясь до друга с другого конца города, не тратиться на автобус. Я помнил, как Марк говорил мне о том, что умеет ездить на велосипеде, и уже четыре дня пребывания у него дома я вынашивал мысль о том, что было бы неплохо это проверить. Чувствуя, что я нетерпеливо еложу рядом, Марк наконец сказал: