Билл, герой Галактики (Сборник американской фантастики)

— Ведь мы прожили здесь двадцать лет, — тихо добавила Хелин.

— Я попрошу Охотника, чтобы он разрешил вам остаться как можно дольше, — смягчился Уайлд. — Но Барим решил засеять этот остров, как только в теплицах получат чистую линию танасиса нового сорта. Здесь танасис еще не применялся, так что мы надеемся получить максимальный эффект.

Тояма кивнул. «Еще вина?» — спросил он, оглядывая гостей.

Потом Тояма играл, а Мидори танцевала с Уайлдом. Крейгу эта музыка показалась грустной. Было в ней что‑то от пения фитонов.

Транслокация, это тебе не что‑нибудь, ухмылялись парни из лабораторий. С нашими‑то гибридами! Их свободные системы хорошо переносят колебания температуры, так что эти штучки у фитонов уже не пройдут. Индекс рекомбинации у них, у гибридов этих, такой, что закачаешься. Конечно, за один присест с фитонами не справиться. Ведь сейчас они все глубже проникают и районы, запятые старыми разновидностями танасиса. Эти паршивцы с Белконти давно уже должны были бы заняться транслокацией. А они все боялись, тянули, надеялись прибрать к рукам эту планету. Ну ничего, мы им покажем, как надо работать!

А Крейг и Джордан подружились по — настоящему. Однажды после полудня Крейг сидел в прокуренном, похожем на пещеру баре и поджидал Джордана. За час до этого Крейг подстрелил тире трех фанерных Красных Зверей, опередив Джордана на десять очков. Барим, который как раз в эту минуту зашёл в тир, хлопнул Крейга по плечу и назвал его «твердым ружьём». От этого воспоминания Крейг расплылся в улыбке. Джордан с проспоренным пивом уже приближался к нему, миновав коптящуюся на вертеле свиную тушу и лавируя между столами, над которыми не смолкал многоголосый гам. Джордан торжественно поставил на стол из грубых досок четыре бутылки. Его круглое лицо сияло.

— Твое здоровье, охотник! — сказал он. — Сегодня ты отличился!

Крейг улыбнулся в ответ и сделал большой глоток.

— Голова у: меня тогда словно в лед превратилась, — вспоминал он. — Чувство было такое, как будто это и не я стрелял.

Джордан выпил и утер рот тыльной стороной ладони.

— Вот так и бывает, когда стреляешь в Красного Зверя, — одобрил он. — Будто ты сам в ружье превращаешься.

— Расскажи, Джордан! Расскажи, как это?

— Такое не расскажешь. — Джордан посмотрел в потолок, почти скрытый клубами дыма. — Два дня ты не ешь. Потом проходишь специальные охотничьи обряды. И появляется такое странное чувство легкости. Ты даже не можешь вспомнить ни своего имени, ни своей семьи. А потом… — Руки Джордана сжались в кулаки, ноздри раздувались. — Потом… Вот он, Красный Зверь… все ближе… он становится все больше… он огромный, как мир… Во всем мире только он и я. — Джордан побледнел и закрыл глаза. — Вот оно! Вот! — Он вздохнул и посмотрел на Крейга. — Когда я стрелял в него, я чувствовал то, что ты сегодня почувствовал в тире. Словно это не я стреляю. Только то был не тир… Я будто сам чувствовал, как мои нули входили в его тело. И все‑таки я выстрелил еще раз.

Крейг слышал глухие удары своего сердца.

— А тебе было страшно? — спросил он, подавшись вперед. — Ну хоть самую малость?

— Тут ты уже ничего не боишься, ведь ты сам стал Красным Зверем. — Джордан тоже подался вперед и перешел на шепот. — Ты словно чувствуешь, как в тебя входят твои же пули, и с тех пор просто не можешь бояться. Это как ритуальный танец. Ты вдруг понимаешь, что уже миллион лет танцуешь с Красным Зверем. И потом этот танец продолжается где‑то у тебя внутри. До самой смерти.

Джордан опять вздохнул, взял еще одну бутылку и откинулся назад.

— Мне часто снится эта охота, — сказал Крейг. Его руки дрожали. — Просыпаюсь в поту. Страшно все‑таки. Но заявление в Охотничий университет я уже подал. Отправил по почте — на том самом корабле, на котором ты сюда прилетел.

— Ничего, Крейг, ты пробьешься. Слышал, как Охотник навал тебя «твердым ружьем»?

Крейг снова улыбнулся.

— Вроде да. Я подумал, может, мне только показалось?

— А вот и Джордан! — сказал кто‑то громким жизнерадостным голосом. — Смотри, Джордан, штаны просидишь!

Это был лысый биолог Джо Брин, сжимавший в волосатых руках шесть бутылок пива. За ним шел Сидис, Джо поставил бутылки на стол.

— Это Сидис, — пояснил он. — На Белконти я без него и шагу не мог ступить.

— Сидиса я давно знаю, на окружных стенах с ним работал, — сказал Джордан. — Привет, Сидис. Ты никак растолстел?

— Привет, Джордан. Привет, Рой, — улыбнулся Сидис. — Давно вас не видел.

Джо и Сидис сели. Джо откупорил бутылки.

— Мы сейчас почти все время в поле проводим, — сказал Крейг.

— У вас еще прибавится работы, — пообещал Джо. — Скоро вся планета будет охвачена транслокацией. Надо только получить чистую линию. До этого уже недалеко. Спросите Сидиса: у нас что ни день, то открытие.

— Вы их выводите, мы их сажаем, — сказал Джордан. — Правильно я говорю, Крейг?.. Слушай, Сидис, бросай ты эти лаборатории! Пусть Джо там возится, а ты давай с нами, на окружные стены!