Билл, герой Галактики (Сборник американской фантастики)

И он повел меня через лабиринт из движущихся деталей к пульту в другом конце комнаты. Там стояло полдюжины кресел, в одно он уселся сам, другое предложил мне. На плоской поверхности пульта гнездилось множество переключателей и кнопок. Он нажал какой-то тумблер, и освещение погасло. Нажал еще один — и бам-бам-бам участилось до монотонного гудения. Восьмигранник завертелся так быстро, что под светом прожекторов превратился в туманную дымку.

— Вы, наверное, знаете, — самодовольно начал просвещать меня этот старый хрен, — что сейчас мы впервые смогли применить наш аналитический метод к абсолютному будущему. Спасибо Уиггонсу, что разработал систему самопроверки данных, без нее мы бы еще корпели и корпели.

— Молодец ваш Уиггонс, — говорю, а сам ну хоть бы что-нибудь понял. Такое состояние бывает, когда только что проснулся и не можешь вспомнить, что видел во сне. Это знакомо каждому — нужная мысль бродит где-то совсем рядом, а ухватить ее не можешь. Вот и у меня тогда роились в голове сотни разных ассоциаций, звонили тысячи колокольчиков — а состыковать ничего не удавалось. Но я чувствовал — рыбина тут большая.

По кристаллу начали метаться тени. Появились несфокусированные изображения, вспышки цвета. Чудной старик что-то пошептал про себя, и его пальцы прошлись по клавишам пульта, будто он играл фугу. Наконец он сказал «Есть!», откинулся в кресле и принялся следить за кристаллом. И я вместе с ним.

Передо мной возникло окно в пространство, через это окно я видел одинокую звезду, ярко горевшую в темноте. Свет был острый, холодный и до рези в глазах сильный. Сразу же за окном, на переднем плане, я увидел космический корабль. Нет, не в форме сигары или яйцевидного сфероида, ничего подобного. Такой космический корабль увидишь разве что во сне. Огромное чудовище с какими-то немыслимыми крыльями и башенками, натыканными без всякой системы окнами. Будто его никто и не собирался запускать в космос, а сделали баловства ради.

— Смотрите внимательно, мистер Маггинс, — предупредил старый хрен. При такой скорости все происходит очень быстро.

Быстро? Это не то слово. На корабле вдруг поднялась суматоха. Башенки поднимались и опускались, люди, похожие в скафандрах на клопов, сновали взад и вперед; к кораблю подлетела маленькая ракета в форме утолщенной иглы, немного повисела рядом и улетела. Напряженная секунда ожидания — и вдруг звезда померкла. А следом за ней — и космический корабль. Кристалл потух.

Мой экскурсовод, трехнутый профессор, переключил несколько тумблеров, и пред нами открылся дальний, глубокий план. Четко и ярко возникли звезды, мириады звезд. Постепенно верхняя часть кристалла начала темнеть. Раз, два — и все звезды погасли. Представляете? Погасли. Были и нету. Я вдруг вспомнил школьные годы, как в каплю под микроскопом мы добавляли тушь и смотрели, как гибнут бедные амебы.

Старикан с бешеной скоростью принялся нажимать разные кнопки, и перед нами возникали все новые и новые картины Вселенной, но черное облако каждый раз расползалось и поглощало все вокруг. Скоро звезд вообще не осталось. Не осталось ничего, кроме черноты. Не скажу, что все это выглядело эффектнее приличного стереофильма, но нервишки слегка пощекотало. Я не без жалости задумался над судьбой амеб.

Зажегся свет, я снова оказался внутри часового механизма. Профессор повернулся ко мне и спросил:

— Ну, что вы об этом думаете?

— Думаю, что это шикарно.

На лице его появилось разочарование. Он промямлил:

— Нет, нет, я не о том. Как вы это объясняете? Вы согласны с остальными?

— Со Стабилиссимусом Гротингом?

Он кивнул.

— Мне надо немного подумать, — ушел я от ответа. — Все это несколько… неожиданно.

— Разумеется, разумеется, — запричитал он, провожая меня к двери. Подумайте как следует. Хотя, — рука его застыла на дверной ручке, — я не вполне согласен с вашим «неожиданно». В конце концов мы всегда этого ждали. Вселенная обречена, а каким будет конец, не так важно.

Недурно, а? Пока я шел вниз, чувствовал, как у меня извилины шевелятся. Никак не мог понять, чем уж это черное облако так огорчило Стабилиссимуса. Я поплелся к выходу из «Прога» и на ходу принял решение — поеду-ка сейчас прямо к Контролеру и устрою у него еще один спектакль. На углу я поймал пневматическую капсулу и набрал на диске нужный адрес, Через три с половиной минуты я был на месте.

Не успел я выбраться из капсулы, как меня окружила вся наша газетная шайка.

— Где ты пропадал, старина? — спрашивает «Леджер». — Нам твои мозги были вот как нужны.

— Никак Хогана не найду, — отвечаю. — Пока с ним не встречусь, не знаю, что писать. А чего это вам вдруг мозги понадобились?

— Да не мозги вообще, а твои мозги.

Я вылез наконец-то из капсулы и показал им пустые карманы.

— Думаешь, мы тебя хотим расколоть? — удивился «Леджер». — Да нет же, просто не хватало человека, который умеет интерполировать.

— Чего?

— Это чучело хотело сказать «интерпретировать», — поправил «Рекорд». Нам сегодня опять выдали официальную сводку. Слов много, а смысла никакого.