Билль о правах

Разумеется, ограблений в деле Эша было шесть. Было шесть жертв, и обстоятельства ограбления каждого из шести могли быть разными. Эш мог ограбить Найта, но не Робертса, поскольку Робертса в это время грабил один из напарников Эша. Эш мог, в конце концов, пожалеть одного из игроков (тем более что среди них случайно оказался дядя его жены – вот что значит заниматься ограблениями в небольшом городе). Но вся беда (для стороны обвинения) была в том, что инструкция судьи для присяжных в самом первом деле (обвинение за ограбление Найта) четко говорила о том, что «если они определят, что Эш был среди грабителей, то они обязаны признать его виновным в ограблении Найта». Присяжные посчитали, что прокуратура предоставила для этого недостаточные улики, не выполнив стандарт доказательства для уголовных дел, известный как «вне всякого разумного сомнения». Если факт присутствия Эша на месте преступления в отношении Найта был не доказан, то почему у стороны обвинения должна быть еще одна возможность доказывать тот же самый факт (ведь инструкция судьи во втором деле была абсолютно такая же!) в отношении Робертса? Что меняет фамилия ограбленного, если все остальные факты одинаковы, опять же согласно инструкциям судьи? Факт присутствия Эша на месте преступления, таким образом, считался критически важным фактом, решенным в предыдущем деле.

По замечанию Верховного суда, прокуратура созналась в том, что отнеслась к первому суду (за ограбление Найта) как к репетиции, «сухому прогону», чтобы, учтя ошибки на первом суде, нанести решающий удар на втором. Именно от этого, заключает Верховный суд, и защищает конституционная гарантия Пятой поправки о недопустимости повторной ответственности за одно и то же преступление.

Необходимо отметить, что оправдание в уголовном процессе не означает, что против ответчика нельзя подать гражданский иск за причиненный ущерб – повторная ответственность при этом не наступает. Так, в июне 1994 года прокуратура обвинила знаменитого футболиста Симпсона в двойном убийстве – своей жены Николь и ее друга по фамилии Голдман. В октябре 1995 года, после всего четырехчасового совещания, присяжные оправдали Симпсона. Спустя три недели после вынесения вердикта в уголовном процессе семьи убитых подали против Симпсона гражданский иск за «причинение смерти в результате противоправных действий» (wrongful death damages) их родственникам. В феврале 1997 года присяжные, заслушав дело, вынесли вердикт и присудили родственникам $ 8,5 млн в качестве компенсации за «причиненную противоправную смерть». Еще через четыре дня началась вторая фаза дела – слушания по поводу так называемой дополнительной компенсации в наказание (punitive damages) в пользу истцов. Финансовое наказание было определено присяжными в размере $ 25 млн.

Как могло случиться, что в уголовном деле Симпсон был признан невиновным, а в гражданском суд вынес решение не в его пользу? Ответ прост: в уголовных и гражданских делах разный стандарт доказательств. В уголовных делах сторона обвинения должна доказать вину по стандарту «вне всякого разумного сомнения», в то время как в гражданских делах в судах Калифорнии (а дело слушалось именно там) стандарт доказательства гораздо ниже – «разумно обоснованная причина для признания виновным». Если в уголовном процессе сторона обвинения не имела права заставить Симпсона давать показания согласно Пятой поправке (о чем ниже), то в гражданском процессе адвокаты истцов вызвали его в качестве свидетеля и подвергли тщательному перекрестному допросу. Также во время гражданского процесса истцы смогли предъявить присяжным доказательства, которые не были представлены в уголовном процессе, например фотографии туфель Симпсона (кровавые следы именно от таких туфель были обнаружены на месте преступления, а на тридцати представленных фотографиях Симпсон был обут именно в такие туфли фирмы «Бруно Мальи», хотя во время дачи показаний отрицал, что они у него когда-либо были).

Итак, гражданский иск, поданный после уголовного процесса, не считается повторной ответственностью. Если в уголовном деле итоговым результатом может быть лишение свободы, а в некоторых случаях даже смертная казнь, то в гражданском деле – только денежная компенсация.