Билль о правах

Судья Пауэлл высмеял применяемое в штате Миссисипи положение прецедентного права о том, что сторона, вызвавшая свидетеля, не имеет права потом подвергнуть его перекрестному допросу, назвав такое правило «пережитком примитивной английской судебной практики», мешающей суду установить истинные факты. Но главное, подчеркнул Пауэлл, Чеймберс был лишен возможности допросить Макдональда лишь на том основании, что последний, согласно решению суда нижестоящей инстанции и затем апелляционного суда, не показал пальцем на Чеймберса как на виновника смерти Либерти, а следовательно, следуя той же логике, Макдональд не был «враждебным» Чеймберсу свидетелем и конституционные права Чеймберса не были затронуты его показаниями. Пауэлл нашел такое логическое построение неубедительным. Поскольку теория стороны обвинения исключала возможность существования двух убийц, признание вины, сделанное Макдональдом под присягой, тем самым снимало вину с Чеймберса. По аналогии, когда Макдональд заявил, что сделанное им признание не соответствует действительности, он тем самым переложил вину за убийство на Чеймберса, поскольку был только один убийца. Таким образом, показания Макдональда были, по существу, очень враждебны по отношению к Чеймберсу. По этому поводу Пауэлл сказал: «Суд никогда не считал, что право на очную ставку и перекрестный допрос свидетеля, который дал убойные показания против обвиняемого, может зависеть от того, какая сторона вызвала свидетеля – обвинение или обвиняемый. Мы отвергаем аргумент, настаивающий на таком узком определении понятия “враждебный свидетель”».

Что касается признаний Макдональдом своей вины, которые не были представлены в качестве доказательства суду нижестоящей инстанции на том основании, что являются «слухами», т. е. заявлениями, сделанными вне судебного слушания, то Макдональд находился в зале суда, был под присягой и мог быть допрошен защитой, а присяжные уже сами разбирались бы в доказательном весе его ответов и оценке его поведения во время допроса. Пауэлл завершил решение такими словами: «Мы заключаем, что исключение из доказательств критических улик вкупе с отказом обвинения разрешить Чеймберсу подвергнуть Макдональда перекрестному допросу лишили Чеймберса справедливого суда ввиду отсутствия традиционных и стандартных принципов надлежащей судебной процедуры… ввиду чего мы его аннулируем и дело отсылаем в суд нижестоящей инстанции для повторного рассмотрения».

В суде нижестоящей инстанции все обвинения против Леона Чеймберса были сняты.

Исторический контекст этого дела представляет особый интерес. Дело в том, что все его участники были чернокожими – и жертва (полицейский Либерти), и обвиняемые – Чеймберс и Макдональд. Мало того, Чеймберс сам бывший полицейский, который ушел со службы в знак протеста против введенного местным начальством правила не использовать чернокожих полицейских против белых нарушителей.

Обсуждая право обвиняемого на очную ставку и допрос «враждебного свидетеля», нельзя обойти вниманием дела, в которых «враждебными свидетелями» были дети. Одним из таких дел было дело «Штат Мэриленд против Крэйг».

Штат Мэриленд против Крэйг / Maryland v. Craig, 497 U.S. 836 (1990)

Сандра Энн Крэйг была владелицей яслей и детского сада, где также работала воспитательницей. В октябре 1986 года ей было предъявлены обвинения в издевательстве над ребенком, правонарушениях извращенного сексуального характера первой и второй степени, рукоприкладстве. Жертвами ее агрессии, издевательств и домогательств, которые длились два года, были несколько детей, в том числе шестилетняя Брук Етце.

В штате Мэриленд существует судебная процедура, позволяющая судье проводить допрос малолетней жертвы сексуальных домогательств и других серьезных преступлений при помощи закрытой телевизионной связи. Такая процедура применяется в тех случаях, когда судья имеет основания полагать, что присутствие в зале суда повергнет ребенка в настолько серьезное эмоциональное расстройство, что он не сможет давать показания. Как только судья начинает эту процедуру, ребенок, прокурор и адвокат обвиняемого удаляются в отдельную комнату, а судья, присяжные и обвиняемый остаются в зале суда. Затем ребенка подвергают допросу, а на мониторе, установленном в зале суда, видно и слышно, что и как он говорит. Сам ребенок при этом видит и слышит только прокурора и адвоката, которые и проводят допрос, первый – прямой, второй – перекрестный.