Биография отца Бешеного

Зарабатывали прилично и собрались разориться на покупку трех установок английской фирмы «Вокс». Именно на таких инструментах играли знаменитые Битлы. В установку входили: гитара и усилитель, одна установка стоила тысячу долларов. Однако нам не повезло: парень, который ехал в Лондон, обещав привезти нам инструменты, надул нас, сказав, что все конфисковали на таможне. Кто пошел бы в то время проверять его утверждение? И мы «утерлись». После этой потери мы как-то сникли, и группа стала постепенно разваливаться, а потом и я уехал за границу на два года, и дальнейшая судьба «Грифов» мне неизвестна…

Свадьбой все остались довольны: гости, родители и мы с Леной. А дальше все пошло наперекосяк. То тут, то там раздавались ехидные реплики, что Доценко женился на Лене не по любви, а потому что она — москвичка, словом, из-за прописки. А я же гордый!

Примерно за год до свадьбы на одном из университетских балов я познакомился с обаятельной девушкой с первого курса географического факультета. И звали ее, конечно же, Наташа. Фигурка — как у статуэтки. Огромные карие глаза. Чуть крупноватый нос нисколько не портил ее, а придавал особый шарм. Безукоризненный вкус в одежде. А на голове что-то вообще невообразимое: огромная копна черных волос.

Тогда эта прическа была последним писком моды, и в народе ее метко прозвали «вшивым домиком». Шиньоны были дорогим удовольствием, и чтобы не отставать от моды, на какие только ухищрения не шли наши бедные девчонки: подкладывали даже консервные банки…

Я не спрашивал у Наташи, кто ее родители и где она живет: мне доставляло огромное удовольствие просто видеть ее, и мы часто встречались. Ходили в кино, на танцы, гуляли, целовались, обнимались в скверах, на последних рядах кинотеатров, а то и в подъездах. Все мои попытки перейти к более близким отношениям не имели успеха. Но однажды в моей комнате мы зашли в ласках слишком далеко, и я, добравшись пальцем до сокровенного местечка, вдруг обнаружил, что Наташа девственна. Я тут же отдернул руку и встал.

— Тебе плохо, Виталик? — спросила она.

— Нет, мне не плохо: мне тяжело! — выдохнул я, гася возбуждение.

— Почему? — удивилась Наташа.

— Потому что я не железный! Я же мужчина, в конце концов! — повысил я голос.

— Бедненький мой! — прошептала она, и ее глаза увлажнились. — Как же мне тебе помочь? Скажи! Пойми, я не могу стать женщиной до свадьбы…

— Я понимаю тебя, милая, но и ты должна меня понять…

— Но что я должна сделать?

Сначала я думал, что она кокетничает и скрывает свой опыт в интимной жизни, но оказалось, что она действительно и поцеловалась-то впервые именно со мной. С этого вечера, который мы впервые провели в моей комнате, и начались наши «опасные» игры. Мы занимались петтингом. Сначала я ласкал ее бедра, потом она стала помогать мне рукой, и в конце концов мы перешли к более изысканным ласкам, но ее девственность оставалась в неприкосновенности. Наташе так понравились мои ласки, что она перестала зажиматься от страха и буквально истекала любовным нектаром.

Нам было так хорошо вместе, что все чаще и чаще звучала мысль: а не пожениться ли нам? Сдав последний экзамен летней сессии, Наташа решила представить меня своим родителям. Они жили в элитном доме в начале Ленинского проспекта, но даже у дома мне и в голову не пришло, что мне предстоит впервые встретиться с высокопоставленным советским чиновником. В квартире у меня просто дух захватило: огромные шесть комнат, роскошная старинная мебель, хрустальные люстры, дорогие ковры.

Я устыдился своей дешевенькой одежды и с трудом сдержался, чтобы тут же не сбежать. Потом я узнал, что отец Наташи занимает в правительстве пост, соответствующий рангу министра. У них была двухэтажная госдача с лифтом в поселке, где отдыхали министры. Поселок охранялся, и там был кинотеатр. Имелись собственная «Волга» и служебная «Чайка».

Отец принял меня, можно сказать, любезно: Наташа была его любимицей, а вот мать, ярко выраженная еврейка, никогда не работавшая, отнеслась ко мне с откровенным предубеждением. Однако, когда мы подали заявление в загс, она смирилась: нежной и покладистой Наташа была только со мной. У нее был твердый характер, и она умела настоять на своем. Свадьбу назначили на осень, и Наташа уговорила меня переехать к ним. Мне выделили собственную комнату, в которой мы с Наташей проводили большую часть времени, но спала она в своей комнате.

У Наташи была сестра, старше ее на несколько лет. Она уже была замужем.

Август вся семья проводила на даче. Наташа заставила и меня поехать с ними. Мы прекрасно отдыхали: купались, загорали, ходили на яхте, смотрели не шедшие в нашем прокате иностранные фильмы. Наташа не выдержала и наконец решилась стать женщиной. Все было прекрасно и удивительно. Неприятный осадок остался от того, как старшая дочь и хозяйка дома третируют бедолагу, ее мужа. Они его в буквальном слове заклевали. Однажды, не выдержав, я его в лоб спросил:

— Как ты терпишь эти унижения? Почему не уйдешь от нее?

Он вздохнул и сказал:

— Эх, Виталик, у меня нет выхода!

— Почему?