Биологическая опасность

По видеосвязи было видно, что в Гальбштадте тоже радуются. Как и здесь, в трёх тысячах километрах оттуда. Оставалось только зарегистрировать брак иностранцев, для чего Лёхе пришлось звонить в ФСБ, где мы были в середине месяца и просить прислать переводчика с французского. Вообще-то этот момент был оговорён заранее, но так сложилось, что переводчик, который работал в аэропорту, свалился с ангиной. А что вы скажете насчёт переводчика с немецкого? Тут дело за мной.

Около часа пришлось ждать прибытия нового переводчика, которая резко сказала:

– Вы перевод заказывали? Давайте документы! – сказала она.

– Не документы, а просто перевести речь людей. – сказал Лёха, резко насупившись

– Где?

– Здесь. Переведёте речь регистраторши на французский. По речи ориентируйтесь на нашего человека. Он переводит на немецкий. Говорите громко, часть свидетелей – франкоговорящие.

– Да поняла я! – огрызнулась она.

Мы прошли в зал регистрации, где убирали принесённый спецназовцами телевизор, а Лена, уже моя не невеста, а жена, разговаривала с родителями.

– Ленусь, нам пора. – тихо сказал я ей в ухо.

– Знаю. – ответила она.

– Виктор Фёдорович, вы простите, у нас вторая регистрация.

– Это как?

– Иностранцев женим, я – переводчик.

– Вы же пилот. – с недоверием сказала она.

– Который свободно шпрехен аус дойч. – схохмил я.

– Понятно. Удачи!

Мы вошли в зал, где я встал рядом с Хайнцом и когда регистраторша начала зачитывать тот же текст, что и мне с Леной, я начал делать синхронный перевод для него. Переводчица делала ту же самую работу, но для Адель, и на французском.

Не нужно быть гением, что У этих молодых во-первых, всё серьёзно, а во-вторых, несмотря на столь юный возраст, они оба полны решимости, и я честно рад за них.

В какой-то момент я забылся, и пропустил момент, когда регистраторша заявила, что они официально муж и жена, и понял это только по тому, что Жером встал со своего стула и подошёл к новобрачным.

Именно в этот момент я понял, что всё в порядке. И можно было приступить к "неофициальной" части мероприятия, как любят говорить русские, если бы Лена вдруг не потеряла бы сознание…

Я вернулся к гостям, так как дальше можно было говорить по-английски, которым почти все гости владели на очень даже приличном уровне, чего я не ожидал, к примеру, от Лёхи, а что по поводу переводчицы – требование французского правительства.

– Ну, как тебе двойная свадьба, а, жёнушка?

– Через лет сорок мы посмеёмся, а сейчас мне страшно…

Мне показалось, что она побледнела. Буквально, посерела на глазах!

– Ленусь, ты в порядке?

– А? Да, просто с вечера плохо себя чувствую…

И в этот момент Лена просто грохнулась в обморок. Не как в фильмах, обмякла и сползла на пол, а грохнулась, как камень.

– Что случилось? – спросил подошедший Сельчук.

– Не знаю. – отрывисто ответил я. – С утра говорит, нездоровилось, а я не придал этому значения.

– Чем помогу.

Это Лёха не задал вопрос, а просто подошёл и сказал, не взирая на мой ответ.

– Скорую вызови!

– Понял! – ответил он и взялся за рацию. – Пост ноль сорок один, запрашиваю карету скорой на Карла Маркса двадцать три, Дворец бракосочетания. Женщина, двадцать пять лет, следов укусов нет. Не инфицирована. Возможно отравление… Да, отравление… Откуда мне знать? Я не врач, мать вашу! Укусов на теле нет, значит не обратится! – Лёха уже перешёл на крик, чем заставил всех повернуть головы в его направлении. – Сам повезу, козёл! – Лёха убрал рацию и повернулся к нам. – Вася! Заводи первую машину! Едем в областную!

– Понял! – крикнул тот уже в дверях.

Лена всё время была без сознания. Я даже проверил пульс, но тот был абсолютно нормальным, даже дыхание не сбилось. Разве что она мертвенно побледнела.

– Нашатырь дайте! – крикнул я.

Через несколько секунд Эдуард дал мне пузырёк с вонючей жидкостью разведённого аммиачного раствора, который собственно и именовался “Нашатырным спиртом”. Проведя рядом с носом жены откупоренный флакон, она очнулась.

– Ч… Что случилось? – спросила она очень слабым голосом.

– Ничего страшного… – сиплым голосом ответил я. – Надеюсь…

– Машина готова! – крикнул Лёха, и я вместе с ним и ещё парой человек из его отряда подхватили Лену и быстро понесли её в машину.

На всё про всё у нас ушло не более трёх минут. Стоило нам загрузить Лену в машину, как я захлопнул дверь, машина с пробуксовкой сорвалась с места, едва не протаранив электробус.

Тот путь до областной больницы, который мы преодолели в прошлый раз за час, сейчас занял по времени всего десять минут. Хотя я до сих пор не могу понять, как многотонный бронированный внедорожник может так гнать и так резко тормозить. Ну и входить в повороты, потому что Лёха, скажем сразу, отвратительный водитель, и машину кидает из стороны в сторону на поворотах.