Читаем Биология добра и зла. Как наука объясняет наши поступки полностью

Круговая взаимопомощь. В следующей главе мы обсудим реципрокный альтруизм (взаимообразную помощь) между двумя людьми. Боэм подчеркивает, что кочевые ОС вместо этого практикуют как раз круговую взаимопомощь. Человек А помог Б; теперь, по социальным нормам, Б обязан помогать не столько А, сколько В. В, в свою очередь, поможет Г и т. д. Такое круговое кооперирование идеально подходит тем, кто охотится на крупного зверя и для кого срабатывают два основных правила: а) обычно охота не приносит тебе добычи; б) если охота удачна, то у тебя появляется больше еды, чем твоя семья способна съесть, так что можно без особого ущерба для себя поделиться с другими. Поэтому в общине ОС лучшая защита от возможного завтрашнего голода – это накормить своих товарищей сегодняшней добычей.

Предотвращение деспотии. В следующей главе мы остановимся также и на том, как эволюция оттачивает способность распознавать обман (когда кто-то не выполняет своих ответных обязательств в ситуации социального взаимного договора). Для кочевых ОС не так важно наказывать скрытое шельмовство, как пресекать явное запугивание и злоупотребление властью. ОС постоянно настороже, не проявит ли себя кто хулиганом и притеснителем.

Сообщества ОС тратят массу коллективных усилий, чтобы упрочить справедливость, круговую поддержку и избежать деспотии. Это достигается с помощью невероятно эффективного механизма регулирования социальных норм – сплетен. ОС сплетничают безостановочно, и темы сплетен, по данным исследования Полли Висснер из Университета Юты, совершенно обычные: как кто-то высокостатусный нарушил правила{536}. Вроде как местное издание журнала People для обсуждения у костра[286]. Сплетни выполняют несколько функций – фантазии сравниваются с реальностью («Это я чего-то не понимаю или он действительно полный дурак?»), передаются новости («Угадайте с двух раз, у кого на охоте заболела нога в самый ответственный момент»), принимается общее решение («Мы должны что-то с этим парнем делать»). Сплетни – мощнейшее оружие для поддержания социальных норм.

Культуры ОС действуют по тем же схемам: их носители подвергают дрянных людей коллективному осуждению, стыдят, высмеивают и сторонятся их, не разговаривают с ними, не делятся добычей, наказывают физически (легко), изгоняют или в качестве крайней меры убивают (это делает или вся группа сообща, или выборный палач).

Боэм отметил такие законные убийства в половине «нетронутых» культур ОС. За какие прегрешения столь сурово наказывали? За убийство, попытку узурпировать власть, злокозненное колдовство, кражу, отказ делиться, предательство своей группы и, естественно, нарушение сексуальных табу. Перед тем как применять крайнюю меру, обычно многажды пробовали действовать всеми другими способами.

Так кого же предпочесть, Гоббса или Руссо? Комбинацию того и другого – вот мой довольно бесполезный ответ. Из всей этой длинной главы ясно только то, что приходится очень точно определять, о чем идет речь: а) об ОС или других традиционных формах жизнеобеспечения; б) о кочевниках или оседлых племенах; в) обо всей известной информации или лишь о крайних случаях; г) о ситуациях, когда члены сообщества убивают друг друга или когда их убивают пришельцы с ружьями, позарившиеся на их земли; д) о шимпанзе как о наших двоюродных братьях или шимпанзе, ошибочно принимаемых за наших предков; е) о шимпанзе как о наших ближайших родственниках или о шимпанзе и бонобо как о наших ближайших родственниках; е) о войне или убийстве, когда во время активных военных действий снижается уровень насилия внутри группы, потому что люди сплачиваются против общего врага; ж) о современных ОС, обитающих в стабильных, богатых ресурсами районах с минимальным контактом с внешним миром, или о современных ОС, вытесненных на окраинные земли и сообщающихся с остальной цивилизацией. И как только мы определимся, ответ вырисуется довольно ясно. Те ОС, которые населяли мир сотни тысяч лет, ангелами не были и отлично умели убивать друг друга. Тем не менее войны – и в их современном кошмарном виде, и в доисторическом урезанном – случались редко, пока большинство людей не оставили присущую ОС кочевую жизнь. В истории человечества нет общей линии непрерывно нарастающих конфликтов, если смотреть в масштабе всего развития нашего вида. По иронии судьбы выводы Кили в неявном виде это подтверждают: он подсчитал, что 90–95 % сообществ вовлечены в военные действия. А кого он назвал в качестве исключения? Кочевых ОС.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

100 великих замков
100 великих замков

Великие крепости и замки всегда будут привлекать всех, кто хочет своими глазами увидеть лучшие творения человечества. Московский Кремль, новгородский Детинец, Лондонский Тауэр, афинский Акрополь, мавританская крепость Альгамбра, Пражский Град, город-крепость Дубровник, Шильонский замок, каирская Цитадель принадлежат прекрасному и вечному. «У камня долгая память», – говорит болгарская пословица. И поэтому снова возвращаются к памятникам прошлого историки и поэты, художники и путешественники.Новая книга из серии «100 великих» рассказывает о наиболее выдающихся замках мира и связанных с ними ярких и драматичных событиях, о людях, что строили их и разрушали, любили и ненавидели, творили и мечтали.

Надежда Алексеевна Ионина

История / Научная литература / Энциклопедии / Прочая научная литература / Образование и наука