Биржа. Русская рулетка. Инструкция по эксплуатации и руководство по выживанию

Это не парадокс, что игроков старательно убеждают в обратном положении дел – это грубая агитация. В 2008 году на бирже в течение полугода профессионалы убеждали участников рынка, что дно падения достигнуто, начиная с уровней (по индексу ММВБ) в 1100 пунктов и до 500 п. включительно, через интервалы в 100 – 200 тиков. Но, несмотря на их призывы, игроки продавали, часто вынужденно, по всё более низким ценам. А когда трейдеров стали убеждать в том, что теперь рынок будет скатываться в финансовую пропасть ещё глубже, как минимум до 250 пунктов уже к весне 2009 года, то «неожиданно» нашлись покупатели и цены пошли вверх. Очевидно, желающие продавать закончились как класс (у многих закончились и сами активы). Теперь, летом 2009 года, чтобы продать что-нибудь, тем легковерным и сомневающимся, которые поверили агитации, надо сперва купить то, что они в панике распродавали зимой, но купить придётся по ценам в 3 – 4 раза дороже. И вообще, если не умничать: как можно продать (или купить) акций больше, чем их выпущено в обращение? Это всё от лукавого! Экономика, как наука, тут рядом не стояла. Зато мы стоим в тупике перед очередным финансовым коллапсом не зная, что делать. Нигде и никогда история не повторяется столь часто и столь однообразно, как на Уолл-стрит. Когда читаешь хроники многочисленных бумов и паник, больше всего поражает сходство между тогдашними и сегодняшними спекулянтами и биржевыми операциями. Игра остаётся столь же неизменной, как и сама природа человека.

Так что в качестве первого шага в этот рыночный водоворот событий, в этот хаос котировок – хорошо бы определить текущий тренд. Мы должны смириться с хаосом, с тем, что трейдинг – это всегда компромисс. Мы никогда не сможем покупать все минимумы и продавать все максимумы, мы никогда не поймаем весь тренд. Следовать за трендом непросто. Как удержаться на дикой лошади? Но это именно то, чем и является тренд. Он пытается стряхнуть с себя всех игроков, которые следуют за ним, – он на самом деле вынужден это делать для того, чтобы выжить. Объяснить?

Пожалуйста, слушай. Цель любой корректирующей динамики – вытряхнуть из позиций (как из седла) тех, кто следует за трендом. Оставшись без акций, эти ушибленные при падении участники родео, оклемавшись, снова начнут покупать, придав движению новые силы. Коррекции используют различные виды оружия, включая время, цены, новости и скорость роста либо падения, каждый из которых может помочь создать психологические предпосылки, которые позволят тренду возобновиться.

Конечно, для игрока, чтобы выжить, важно вовремя провести различие между корректирующей динамикой и новым трендом. Естественно, это не просто, но мы должны быть готовы периодически получать убытки, и должны осознавать, что будем правы далеко не всегда. Проблема определения начала нового тренда – одна из самых серьёзных наряду с проблемой идентификации динамики рынка как идущей вбок либо как находящейся в тренде. Лишь самые слабые коррекции не приведут к развитию какой-либо ценовой динамики, которая вполне может оказаться инициирующей динамикой против тренда, за которым мы следуем. Если она не признана, то мы вполне можем остаться с трендом, но если нас вытряхнуло из позиции, то мы должны повторно в неё войти, как только определим, что это всего лишь коррекция. Практика уже двести лет показывает, что все теоретические изыски по своевременному определению смены тренда хороши только после того, как разгар событий кончен, а «бабушка умерла».

Фондовые гуру, аналитики, эксперты нам не помощники. Предсказатель, особенно на Wall Street, держит свою жизнь в своих руках. Если его комментарии всегда окрашены в розовые цвета вне зависимости от того, какова действительная ситуация, он за свои «прогнозы» будет в худшем случае просто зваться «неизбывным оптимистом». Но обвинения против него станут намного серьёзнее, если он увидит, что подъём себя, изжил и скажет об этом. Когда разумный человек, исходя из объективных фактов, настроен по-медвежьи и оказывается прав, его обвинят в недостойных намерениях. Его даже будут считать пособником спада, который он только предвидел. Притом, что его побуждения могли быть самыми лучшими, и он в любом случае не мог получить ни пенни прибыли на рынке. Общественность действительно неблагодарна, и даже более того. Она не любит неприятной правды.

Свободны от обвинений, в том смысле, что «им уже ничего за это не будет», только почившие в бозе. Пытаясь принять на вооружение теорию хаоса, я активно использую элементы анализа рынка, о которых писал ещё покойный Чарльз Г. Доу. Что можно превознести, так это чёткость и безукоризненный здравый смысл Доу. То, что он говорил, стоило того, чтобы быть сказанным, и он остановился, когда это сделал, – редкая добродетель. Следует отметить его чувство важности фактов и лежащей в основе их правды, без которой сам факт пуст и нелеп. Он обращался со спекуляцией как с фактом и мог спокойно показать её суть без ненужных поучений или смешивания её с азартной игрой.