"Бис" для суфлёра (СИ)

— И я не уверена, что мне это нужно, — парировала она. — До этого всё складывалось вполне неплохо.

Том кивнул, принимая её аргумент.

В конце концов, это говорило о её характере, внутреннем стержне, который и привлекал. Возможно, она не хотела быть под кем-то. Гермиона любила свободу, а метка, в любом случае, ограничивала бы её морально — все решения она бы принимала с оглядкой на знак… Но его не совсем устраивала её позиция относительно свободы. Гермиона словно держала его на расстоянии всё то время, что они вместе. Ни разговоров о будущем, о детях, теперь отказ принять метку.

Возможно позже, спустя некоторое время, она изменит своё решение. И сама попросит о том, чтобы он принял её в ближний круг. Потому что сам Риддл точно не делал таких предложений дважды.

* * *

Гермиона трансгрессировала в неприметный переулок. И невольно вздрогнула, когда в нос ударил запах сероводорода — она слишком давно не была в магловской части Лондона. По ту сторону барьера, отделяющего магловскую и магическую части, воздух был значительно чище. Кроме этого, она сразу утонула в звуках — сигналы клаксонов и визг тормозов, смех, разговоры, где-то разбилось что-то стеклянное, залаяла собака. Она нервно повела плечами. Кажется, по этому она не скучала.

Дорога до больницы заняла слишком мало времени. Недостаточно для того, чтобы взять себя в руки. Гектор запретил приходить ей в первый день, но вечером написал письмо, что его задержат ещё на три. Он не просил прийти, но и не запрещал, что тоже значило немало. Поэтому, убедив домовиков собрать полезную еду, вроде кислого йогурта, яблок и постной каши, взяв плед из библиотеки и несколько книг, Гермиона трансгрессировала сюда к тому времени, когда клиника должна была открыть свои двери для посетителей.

Гермиона не помнила, когда в последний раз была в магловской больнице. Лет восемь назад? Когда пыталась избавиться от шрама. Да, наверное, тогда. Так что сейчас она ощущала себя странно — не хватало летающих карточек, самолётиков, лимонных мантий, а в нос слишком сильно бил запах лекарств.

У стойки регистрации обнаружилась молодая девушка-администратор. Она выглядела достаточно приветливо.

Грейнджер невольно задумалась, является ли эта девушка сквибом? Или, может быть, она сестра маглорождённого волшебника? В этой больнице работали те, кто так или иначе был в курсе волшебства. Но сами магией не владели. И лечили обычных людей.

— Добрый день, — два слова, а будто солнце засияло ярче, — чем я могу вам помочь?

Гермиона прочла имя на бейджике.

— Анна, я пришла к Гектору Дагворт-Грейнджеру, — вежливо ответила она.

В глазах девушки блеснули любопытные огоньки, и она окинула Гермиону цепким взглядом. Грейнджер сцепила зубы, подозревая, что улыбка превратилась в оскал, но ничего не могла с собой поделать. Анна заставляла её смущаться. Чего она ждала? Что Гермиона достанет кролика из кармана?

— Я попрошу вас проводить, — сказала девушка, нажимая на кнопку на столе, по-прежнему не сводя взгляда с Гермионы. Под этим взглядом становилось неуютно.

Со стороны длинного коридора на ресепшн вышел мужчина лет тридцати. Он, слава Мерлину, не улыбался. Но выглядел вполне дружелюбно.

— Мисс нужно проводить к мистеру Дагворт-Грейнджеру, — почти пропела Анна.

— А мисс представилась? — серьёзно спросил мужчина, и улыбка на лице девушки потухла.

— Ой, — сказала она; мужчина закатил глаза.

Он отодвинул девушку в сторону, и встал на её место.

— Ваше имя? — спросил он.

— Гермиона Грейнджер, — представилась ведьма.

Он застучал по клавишам.

Это что там, пишущая машинка?

Гермиона немного подалась вперёд, но не смогла рассмотреть по чему именно стучат пальцы мужчины.

— Супруга? — спросил он.

Грейнджер подалась ещё немного вперёд, взяв со стойки регистрации ручку и покрутила её между пальцами. Мужчина уставился на неё.

— Что? — тупо переспросила Гермиона.

— Супруга? — повторил он вопрос.

У Грейнджер отвисла челюсть.

— Я? Нет. Племянница, — выдала она, удивляясь вопросу.

Да, Гектор выглядит молодо, но не на столько… Да она ему в дочери годится!

Мужчина оторвал бланк, отложил его в сторону, и пригласил Гермиону следовать за ним. Грейнджер вспомнила о лучезарной Анне, только когда та впорхнула обратно на своё место за стойкой.

Дверь за спиной мягко закрылась, качнувшись туда-сюда. В клинике стояла абсолютная тишина, только шаги эхом отражались от стен, и Гермиона подавила свой эмоциональный порыв, задушила желание пошуметь. Было просто не по себе.

— Прошу прощения за Анну, она у нас новенькая, — тихо сказал мужчина.

— Ничего, — буркнула ведьма, шагая в такт с ним, чтобы звуки шагов сливались.

— Меня зовут Адам.

— Очень приятно, — отозвалась Гермиона, поднимаясь за ним по лестнице.

На Адаме был костюм медбрата — хлопковые брюки и рубашка синего цвета, разного оттенка — и Гермиона поспешила отвести взгляд от мягкой части его тела, уставившись в перила. Деревянные перила, выкрашенные в коричневый цвет — не было ни потёртостей, ни щербин. Слой краски казался тонким.

Их покрасили недавно, или здесь так мало посетителей?