Бисмарк: Биография

Неизбежность конфликта между молодым кайзером и постаревшим канцлером стала очевидной уже в начале 1889 года. 14 января кайзер открывал сессию ландтага в Белом зале дворца. Он провозгласил подготовку законопроекта о налогообложении в Пруссии, которое «облегчит жизнь малоимущим слоям населения»44. Бисмарку были не по душе ни законопроект, ни тем более его идеологическая направленность. Напряженная обстановка сложилась в кабинете, появился первый серьезный повод для распри между Бисмарком и кайзером, возомнившим себя «королем бедных». Самопровозглашенному радетелю бедноты предстояло тяжелое испытание, когда 3 мая 1889 года шахтеры Рура объявили забастовку, которая быстро распространилась на Саар, Саксонию и Силезию. Стачечники требовали ввести восьмичасовую сменность под землей, включая транспортировку угля, на 15 процентов увеличить заработную плату и улучшить условия труда. С 14 по 20 мая бастовали 7 тысяч человек в Верхней Силезии, 13 тысяч – в Нижней Силезии, 10 тысяч – в Саксонии, 20 тысяч – в Сааре и Аахене, а в Руре не выходили на работу 90 тысяч из 120 тысяч шахтеров. Правительство отправило в Рур столько войск, что их передвижение напомнило газете «Национал цайтунг» весенние маневры45. Паническое и в то же время надменное поведение угольных магнатов раздражало армейских командиров. 11 мая генерал Эмиль Альбедиль (1824–1897), бывший глава военного кабинета, а теперь командующий VII корпусом, расквартированным в Мюнстере, докладывал начальнику генерального штаба Вальдерзе46:

«Каждые десять минут я получаю телеграммы, оповещающие о свержении всего и вся, если не будет оказана незамедлительная военная помощь; пока же не произошло абсолютно ничего такого, что хотя бы отдаленно напоминало нанесение ущерба собственности»47.

6 мая 1889 года кайзер приказал местным властям районов, охваченных забастовками, направлять все доклады ему лично. Он также без консультаций с Бисмарком попытался заставить владельцев шахт без промедления повысить угольщикам заработки. 7 мая под выстрелами полиции погибли три шахтера, и 12 мая на совещании прусского кабинета неожиданно появился Вильгельм II и объявил о намерении председательствовать на переговорах с бастующими. После ухода кайзера Бисмарк сказал коллегам: «Молодой хозяин перенял у Фридриха Вильгельма I концепцию авторитета и власти, и необходимо уберечь его от чрезмерного рвения в этой сфере»48. У Бисмарка, как всегда, имелись свои виды на ситуацию. 25 мая он сказал: «Небесполезно будет, если не столь скоро и гладко разрешатся споры с забастовщиками и урегулируются возможные негативные последствия. Последнее обстоятельство особенно важно. Пусть либеральные буржуа прочувствуют все это». Ясно, что Бисмарк хотел напомнить либералам о пользе антисоциалистического закона. Поэтому и не надо было спешить с умиротворением забастовщиков49. Его обеспокоили не забастовки, а намерения кайзера править страной самолично, без консультаций с канцлером.

Нарастание напряженности в отношениях между кайзером и правительством вынудило Бисмарка во время летнего отдыха, 10 августа, вернуться в Берлин. 17 августа он созвал совещание кабинета для обсуждения забастовок и заявил:

...

«Если мое правительство более не вправе увольнять рабочих, не опасаясь забастовок, то это приведет к владычеству толпы, что создаст угрозу для общественной безопасности»50.

20 августа Бисмарк уехал из Берлина в Фридрихсру и вернулся в столицу лишь 9 октября, чтобы приветствовать царя Александра III, прибывшего с официальным визитом. Через три дня, 12 октября, между ними состоялся такой разговор:

...

Александр III. Вы уверены в незыблемости своего положения при молодом кайзере?

Бисмарк. Я убежден в доверии кайзера Вильгельма II и не думаю, что он уволит меня против моего желания.

Александр III. Я был бы рад, если ваш оптимизм полностью оправдается51.