Читаем Бисмарк: Биография полностью

Сформировались два важнейших фактора, способствовавшие успеху карьеры: открывшиеся в нем потребность и способности в управлении политическими процессами и благосклонность кайзера. Они сохранялись и действовали начиная с сентября 1847 года и до марта 1890-го. Лишившись одного из них – королевской поддержки – он лишился и власти. У него никогда не имелось иных опор. За ним не шли толпы энтузиастов, ни одна из политических партий не признала его своим лидером. Даже самых близких юнкерских союзников, братьев Герлах и «маленького Ганса» нельзя зачислить в «его» партию: они ничем не были ему обязаны. Постепенно и они поняли, что переоценили свою «звезду». Можно упомянуть еще один фактор, сыгравший роль в судьбе Бисмарка: участие в ней Альбрехта фон Роона, но о нем мы еще поговорим. Бисмарк намеревался вернуться домой: непрекращающиеся дожди в Австрии начали действовать ему на нервы. Уговорил ли его Роон поехать в Венецию в надежде на то, что там он встретит короля? Если это так, то друг оказал ему бесценную услугу, как впоследствии и в 1858, и в 1862 годах.

Бисмарки возвратились в Шёнхаузен в конце сентября 1847 года, окунувшись в семейную жизнь. 24 октября Бисмарк отправил сразу два письма: сестре и брату. Сестре он сообщал о том, что доволен женитьбой, избавившей его от «бездонной тоски и депрессии», одолевавшей его, как только он оказывался «в своих четырех стенах»47. В письме брату Бернхарду Бисмарк жаловался на меланхоличную тещу: «Будущее она видит только в черном цвете». Он написал также о том, что свадебное путешествие, длившееся 57 дней, обошлось ему в 750 талеров, то есть каждый божий день он тратил по тринадцать талеров, и ему пришлось использовать свадебные деньги Иоганны, которые она хотела употребить на приобретение столового серебра. Заодно он с удовольствием пустил в дело старое отцовское серебряное блюдо. «Веджвуд нисколько не хуже», – резюмировал Бисмарк48. 11 января 1848 года король действительно пригласил Бисмарка на обед во дворец. Он сидел рядом с Людвигом фон Герлахом и, похоже, без Иоганны49.

Когда Бисмарк в тот вечер возвращался домой, на улицах Палермо в Сицилии уже было неспокойно. На следующий день вспыхнуло восстание против короля Неаполя, положившее начало революционному 1848 году. 23 февраля 1848 года разразилась революция во Франции. Людовик Филипп бежал, и в стране была провозглашена Вторая Французская республика с грубой якобинской фразеологией и напоминаниями о терроре. Вести о событиях в Париже быстро распространились по Европе, вызвав волнения во многих городах от Копенгагена до Неаполя. Везде шумные сборища и людские толпы. 27 февраля 1848 года в Мангейме состоялся массовый митинг с требованиями свободы прессы, справедливого судопроизводства, создания ополченческой армии и парламента. Восстания и митинги охватили все германские города. Взбунтовались крестьяне, нападая на помещичьи усадьбы. 13 марта 1848 года началось восстание в Вене, обратившее в бегство князя Меттерниха. Символ репрессивности старого режима покинул столицу, уподобляясь перепуганному беглецу. 17 марта вспыхнуло восстание и в Милане, после того как здесь стало известно о бегстве Меттерниха.

Гарнизоны европейских городов не владели тактикой парижских уличных боев. Они не знали, как сражаться против баррикад, перегородивших узкие и кривые улицы скученных городских центров, как справиться с льющимся из окон верхних этажей кипятком. Армии паниковали, видя братание между солдатами и гражданами. В Северной Италии маршал Радецкий располагал внушительной силой – более десяти тысяч вооруженных людей, и у него стояли гарнизоны во всех крепостях вокруг Милана, но и он не смог взять под свой контроль город. За один день после сообщений о падении правительства Венеции и бегстве Меттерниха Милан оброс рукотворными баррикадами50.

В Берлине беспорядки начались сразу же после получения вестей из Парижа. Удерживала толпы людей на улицах и прекрасная погода. Кристофер Кларк так описывал сложившуюся в городе ситуацию:

...

«Встревоженный нарастающей решимостью и своеволием толп, запрудивших улицы, начальник полиции Юлиус фон Минутоли распорядился ввести 13 марта в город свежие войска. В ту ночь несколько граждан были убиты в схватках, завязавшихся вблизи дворца. Толпы и солдаты состязались друг с другом за контролирование городского пространства»51.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное