Бисмарк. Русская любовь железного канцлера

Бисмарк посмотрел на пол. Там лежала веревочная петля с черно-белым бантом. Он подошел к двери и крикнул в сторону кухни:

— Хорошо, в октябре ты поедешь со мной! И я вас познакомлю! Только позаботься о своих платьях, там высший бомонд!

5

«Внешне Иогнанна не особенно красива, за исключением глаз и длинных черных кудрей. Неглупа, общительна, остроумна… Не блистала ни красотой, ни элегантностью… Воспитывалась в рамках твердых религиозных убеждений. У нее практический склад ума, она добродушна, с чувством юмора. Очень музыкальна, играет почти одного Бетховена. От нее исходит тихое очарование, атмосфера чистоты, сердечной радости и искренности» (N. Orloff. «Бисмарк и Катарина Орлова»).

«Иоганна в то время писала подруге: „Если бы я была расположена к зависти или ревности, я без сомнения позволила бы этим чувствам терзать мое сердце… но нет таких чувств в моей душе. Я даже довольна, что мой дорогой муж нашел эту очаровательную женщину“. Так Иоганна демонстрировала великодушие своего характера. Но нет ни малейших сомнений в том, что она ревновала и страдала от этого, хотя чувство собственного достоинства принуждало ее к молчанию» (В. Рихтер . «Бисмарк»).

6

Берлин, 15 сентября 1865 г.

«Графу Отто фон Бисмарку, министру-президенту

Сегодня совершается акт вступления во владение герцогством Лауэнбургским — результат моего правления, которое осуществляется Вами со столь удивительной и необычайной осмотрительностью и проницательностью. За четыре года, которые истекли с тех пор, как я поставил Вас во главе правительства, Пруссия заняла положение, достойное ее истории и обещающее ей и в дальнейшем счастливую и славную будущность. Стремясь дать внешнее доказательство признательности, которую я так часто имел случаи выражать вам в связи с Вашими выдающимися заслугами, я настоящим возвожу Вас и все Ваше потомство в графское достоинство; это отличие навсегда останется свидетельством того, как высоко ценил я Вашу деятельность на пользу отечества. Благосклонный к Вам король

Вильгельм».

7

Берлин, без даты

Наверное, они были похожи на двух уличных драчунов.

— Хотя успешная война с Данией убедила нашего премьер-министра в том, что он является избранником Всевышнего для проведения политики на создание Великой Германии, но на самом деле политика нашего министра-президента по-прежнему неопределима, ибо у него отсутствует малейшее понятие о нашем национальном характере…

Одобрительный рев депутатов ландтага на речь Рудольфа Вирхова, лидера прогрессистской партии и знаменитого медика-анатомиста, вывел Бисмарка из себя. Но, переждав шум в зале, он миролюбиво сказал:

— Разве господин докладчик не допускает такой возможности, когда бы некий человек, для коего анатомия — побочное занятие, взялся бы излагать анатомические положения, в неверности коих господин докладчик как специалист был бы совершенно убежден, однако опровергнуть их мог бы лишь перед аудиторией, столь же хорошо знакомой с тонкостями предмета, что и он сам?

Однако маленький, щуплый, но лобастый и задиристый Вирхов, его давний противник и критик, не отступал:

— Я желал бы господину министру-президенту, чтобы ему удалось добиться среди дипломатов Европы такого же признания, какого удостоился я среди ученых моей специальности. Его политика не только неопределима, но можно даже сказать, что у него, в сущности, и нет никакой политики, и, прежде всего, нет никакого представления о национальной политике.

— Я полностью признаю, — парировал Бисмарк, — большое значение предыдущего оратора в его сфере науки и не отрицаю, что в этом отношении он имеет преимущество передо мной. Но он сказал, будто бы я не имею понятия о национальной политике; я могу вернуть ему этот упрек, опустив эпитет: я не нахожу у предыдущего оратора понятия о какой бы то ни было политике вообще. И когда он покидает свою область и непрофессионально переходит на мое поле, то я должен сказать ему, что его суждение о политике для меня мало что значит. В самом деле, господа, я полагаю без всякого зазнайства, что в этих делах я разбираюсь лучше.