Бит Отель: Гинзберг, Берроуз и Корсо в Париже, 1957–1963

Пока никого не было, Брайон пытался продать свою «Машину мечты». Чтобы обсудить условия покупки, Philips отправила к нему своего представителя из Голландии, но представитель вляпался в коридоре в собачье дерьмо, развернулся на сто восемьдесят градусов и уехал. Брайон почти отчаялся, когда парижский Музей декоративного искусства взял его «Машину мечты» на выставку «Предмет» в 1962 г. Отзывы были самыми разными. Большинство в первый раз ничего не видели, некоторые были вообще нечувствительны к изменениям альфа-ритма, которые и вызывали видения. «Сложно добиться того, чтобы “Машину мечты” представили на выставке, потому что большинство музейных кураторов не чувствительны к альфа-волнам», – шутил Гайсин. Хотя с глазу на глаз он, конечно же, давал другое, основанное на мистике объяснение тому, что «Машину» не хотели брать на выставку: «“Машина мечты” могла совершить крупнейший переворот 1960-х, переворот без наркотиков, и решить все мои финансовые проблемы, но этого не случилось. Она была тогда, да и до сих пор остается, слишком новой. Она открывает совершенно новые области и представляет собой угрозу для людей, которые используют подобные средства для контроля или же извлекают из подобного большие деньги. А когда выставили один из первых образцов машины, который музей купил позже, вокруг него собрались все музейные шишки, и я предложил молодому технику испытать ее. Он повернул рычаг, сел перед ней и закрыл глаза, его первые слова были: “Ну, ничего себе! Да тут же весь музей!” Видели бы вы их лица». Ни один музей не хотел бы иметь машину, в которой можно было увидеть все, что в этом музее есть.

В декабре 1962 г., незадолго до закрытия Бит Отеля, в «Олимпии Пресс» вышла третья книга Билла «Билет, который взорвался», в ней было две главы: «Странная постель» и «Черные плоды», которые он написал вместе с Микки Портманом, в конце есть страница с каллиграфией Брайона Гайсина, а бумажную обложку нарисовал Иэн Соммервиль. Эта бумажная обложка стала одним из немногих опубликованных образцов больших фотоколлажей, над которыми работали Соммервиль и Берроуз. Фотоколлажи фотографировались, потом из самих этих фотографий делались новые коллажи, в конце концов оригинальный образ уменьшался до размера букашки и становился просто зернышком на фотобумаге. А еще эти картинки печатались задом наперед, чтобы получить зеркальное отображение.

И хотя книги «Олимпии» выходили в мягких обложках, которые легко узнавались по их зеленому цвету, те книги, которые Жиродиас считал более-менее художественными, он оборачивал в бумажные обложки: «Имбирного человека» Донливи, «Зизи в метро» Куно, «Путешествие Стейнера» Филиппа О’Коннора. На всех трех книгах Берроуза, выпущенных «Олимпией», тоже были бумажные обложки. Они прекрасно отражают годы жизни Берроуза в Бит Отеле. К примеру, «Мягкая машина» – это первое издание, в котором действительно показан процесс работы над книгой, обложку нарисовал Гайсин, а вступление написал Гинзберг. Выход новой книги Билла «Билета, который взорвался», на обложке которой красовались бесконечные фотоколлажи, сделанные Соммервилем, был отмечен вечеринкой в магазине «Английской книги». Билл подписал одну из книг «Грегори Корсо с наилучшими пожеланиями от Уильяма Берроуза». «И все?» – пробормотал Грегори.

Все словно повторялось вновь: Брайон, Билл и Грегори уютно устроились в Бит Отеле, «Олимпия Пресс» выпустила новую книгу, торжественная вечеринка в безнадежно переполненном магазине «Английской книги», Гаи Фроже с трудом протискивается между гостями, разливает вино, смеется и протягивает Биллу книги на подпись.

«Мягкую машину» и «Билет, который взорвался» – две книги, выполненные с применением техники «разрезок», за границей посчитали слишком уж ультрасовременными. Барни Россет из «Гроув Пресс», который выиграл дело по «Голому ланчу», считавшемуся непристойным, с разочарованием пришел к выводу, что новый роман Билла очень сложно читать. Так же посчитал и британский издатель Билла Джон Кэлдер, оба они посоветовали Биллу придать книге более удобоваримую форму. Билл согласился с ними и внес много исправлений в американский и британский вариант. «Люди часто жаловались на то, что “Мягкую машину” сложно читать, я проглядел ее, понял, что они правы, и полностью переписал ее, я добавил 65 страниц прямого повествования» (из интервью Билла в марте 1963 г.). Хотя многим и до сих пор кажется, что книги, выполненные с применением техники «разрезок», невозможно читать, и они правы, если ждать, что книга – это последовательное повествование, а первые, скорее, надо воспринимать как стихотворения в прозе.