Битва во мгле

Николай с удовольствием продолжил бы наблюдение за новыми актерами в театре абсурда, но, к сожалению, его ждала работа.

— Фогюс!

— Слушаю. — Капрал рывком повернулся к командиру.

— Этого я забираю с собой, — лейтенант указал на стремительно приближающееся страшилище, — всех остальных сортируйте согласно нашему плану. Смотри, ничего не напутай!

— Как можно! Наших ребят, эктонов и нэйджалов поднимают на орбиту челноки капитана Риньона. Всех остальных фалийцы перебрасывают в резервный лагерь на другую сторону планеты.

— Прекрасно, — Строгов стукнул кулаком по шлему капрала, — я на тебя надеюсь.

Вместо ответа Фогюс показал кулак с оттопыренным большим пальцем. Николай улыбнулся, понимая, что за ход эвакуации можно не беспокоиться. Лейтенант еще раз окинул взглядом шлюзовой отсек и мысленно попрощался с последним мирным прибежищем, вернуться в которое он сочтет за великое счастье. Однако времени на меланхолию уже не оставалось. Строгов закинул за плечо автомат и направился в один из гибких туннелей, к которым на манер земного аэропорта были пристыкованы орбитальные челноки.

— Мы летим или не летим? — прокричал Серж Риньон из пилотской кабины.

— Минутку! — Строгов с трудом пробирался сквозь лабиринт ног, лап и хвостов разномастной компании искателей приключений, до отказа наполнившей орбитальный шатл. — Возьмем последнего — и ходу. Серж скривился:

— Как ты там говоришь, «семеро одного не ждут»?

— Ждут, если этот один — главный инженер Танук. Мне кажется, это он пронесся мимо меня пару минут назад. — Отрогов опустился в соседнее с пилотом кресло.

— Слушай, Николай, как ты их различаешь? — Риньон решил с пользой провести скучные минуты ожидания. — Для меня все нэйджалы на одну морду.

— Черт его знает, — честно признался десантник. — Конечно, основные признаки — цвет шкуры и размер хвоста, еще кое-какие внешние приметы. Но главное — это интуиция.

— Ну-у, — протянул Серж, — интуиция — это штука ненадежная, никогда не знаешь, сработает она или нет.

— Что имеем, то имеем, ничего лучшего предложить не могу.

— Я наверняка смогу вам помочь.

Голос был незнакомым и звучал как будто из ниоткуда. Не в силах определить говорившего, офицеры переглянулись.

— Будем очень признательны, — первым нашелся Николай. — Только сначала хотелось бы узнать, с кем имеем честь говорить? — Строгов во все глаза пялился на соседей по космическому автобусу.

— Я командор Хризик.

Взгляды землян, находящихся на борту шатла, немедленно обратились к капитану «Трокстера».

— Хризик? Вы умеете говорить по-французски?

— Я? Нет, но отныне это не проблема. Мне наконец удалось загрузить французский язык в память моего речевого адаптера.

— В память чего? — удивился Николай.

— Сейчас объясню… — Хризик едва шевелил челюстями, зато французская речь лилась бурным потоком. — Речевой аппарат моего народа очень специфичен. Далеко не все расы могут контактировать с нами. Однако Галактический Союз являет собой довольно обширное сообщество разумных существ, с которыми нам все равно приходится общаться. Для этой цели некоторым индивидуумам имплантируется целый набор устройств, способных хранить различные языки, адаптировать их к речи нэйджалов и воспроизводить в привычном для собеседника режиме.

— Хризик, черт побери, мы почти два месяца работаем бок о бок, а вы до сих пор молчали о своих возможностях? — Николай покачал головой. — Сколько проблем можно было избежать, заговори вы раньше!

— Так как нэйджалы не включены в состав экспедиции, то задача по речевому контакту не ставилась. Хотя адаптер и был способен воспроизводить звуковые колебания нужной частоты, но загрузочные программы французского языка мы не получили.

— А что изменилось теперь? — Строгов с подозрением посмотрел на командора.

— Ничего, просто индивидууму с моим интеллектом и образованием претит роль бессловесного исполнителя приказов. — Хризик как бы невзначай провел лапой по рядам сверкающих медалей. — Чтобы расстаться с этим статусом, пришлось создать собственную речевую программу.

«Чтоб тебя, изобретатель хренов! — в сердцах выругался Строгов. — Нежданно-негаданно мы рискуем получить второго профессора Торна, постоянно сующего нос не в свои дела и задающего массу несвоевременных вопросов». Не успел Николай подумать об этом, как тут же последовал первый вопрос:

— Лейтенант, вы можете объяснить, почему при всеобщей эвакуации меня и членов моего экипажа направляют не на наш «Трокстер», а на «Интегу-4»?

— Как почему? Кто всю последнюю неделю занимался обкаткой систем транспорта? — Николай сморозил первое, что пришло в голову. Сюжет басни он надеялся родить прямо на ходу. Неважно, будет ли он правдоподобен, главное — поскорее заткнуть пасть разговорчивому командору.

— Есть претензии к нашей работе? — удивился Хри-зик.

— Еще бы! Налаженный вами эгион дал сбой при первой же полной нагрузке. Видите, что творится? Враг у ворот, а «Интега-4» — корабль, на который погружено все имущество экспедиции, не может изменить даже орбиту.