Битва за хаос

Мы уже говорили, что сверхчеловек подразумевает исключение всего недочеловеческого, что в переводе на язык этой главы обозначает абсолютную или некую максимально достижимую возможность. Да, сейчас (мы это еще раз повторим) недочеловек в той или иной степени живет в каждом. В ком-то больше, в ком-то меньше. Человека отличает от недочеловека то, что человеческое в нем превалирует. Но кто из нас не имеет изъянов? Кто-то слабак, кто-то лентяй, кому-то не хватает воли, кому-то— мозгов, кому-то — организации, кому-то — смелости. Каждому чего-то не хватает, т. е. каждый имеет определенную степень ненадежности. Поройтесь в себе и составьте списочек своих «ненадежностей». Это полезно, это даст возможность составить план их преодоления. А ненадежность звеньев порождает ненадежность связей. У Шеннона и фон Неймана это были лампы и реле которые могли «неправильно сработать». В нашем случае — это отдельно взятый арийский индивид, который может сработать против своей арийской расы, в частном случае — против своей нации. Причем не важно как именно. Любое действие ослабляющее как самого индивида, так и его расу считается ненадежным. Типичный пример: у индивида появляется проблема (т. е. он сталкивается с неким информационным воздействием) и вместо того чтобы ее решать, он вдруг «ненадежно срабатывает» — напивается или глотает галлюциногены. Понятно, проблема от этого никак не решается, но индивид, таким образом, разрушает себя, а значит и свою расу. Как мы говорили, фон Нейман подобрал алгоритм который даже при неправильной работе звеньев обеспечивает максимально возможную надежность системы в целом. Кажется что это было несложно, ведь двоичная логика по определению имеет два состояния: «есть контакт — нет контакта», «да — нет», «единица — ноль», «провожу — не провожу». Казалось бы, у человека состояний гораздо больше, но это не совсем так. У человека тоже два состояния, два суператтрактора — воля к жизни и воля к смерти. И каждым своим действием он работает или на Бога или на сатану, на жизнь или на смерть, но никогда на две эти субстанции одновременно, ибо их цели всегда противоположны. Психоаналитики называют такие состояния «эрос» и «танатос», их также можно считать вполне изученными, правда, есть одно «но». Дело в том, что воля к жизни (эрос) и воля к смерти (танатос) считаются ими изначально одинаково сильными. Т. е. человеческое и недочеловеческое в каждом индивиде наличествует поровну. Так сказать, баланс Бога и сатаны. Такое изначальное допущение очень сильно упрощает дальнейшие выкладки (фон Нейман тоже исходил их того что ненадежность всех элементов одинакова, в его случае это было допустимо), но никак не может считаться правильным утверждением, в таком случае мы бы имели полное энтропийное равновесие и прекращение всякого развития. В технике это эквивалентно вероятности выхода детали 50 % в течение рассчитанного срока службы — цифра совершенно сумасшедшая и нереальная и если бы так было, ни одно сложное устройство в принципе бы не работало. При изначальном равенстве человеческого и недочеловеческого индивид не имел бы свободы воли, впрочем, Фрейд именно так и считал.[296] Но если человек не имеет свободы воли, то опять-таки по логике психоаналитиков он сразу и навсегда должен попасть или под «Бога» или под «сатану». Наверное, у кого-то так и происходит, в этом случае можно вести разговор, соответственно, об «абсолютно надежном» и «абсолютно ненадежном» индивиде.