Битва за Кремль

«Или, — от внезапно пришедшей в голову мысли Татьяну реально прошиб холодный пот, — вдруг Столбов вообще не помнит, что именно наболтал мне вчера. А вдруг подумает крестный отец зимовецкого розлива, что наболтал много всего лишнего. И тогда избавиться от журналисточки надо на всякий случай. Нет девушки — нет проблем. Может, ну его на фиг профессиональную и прочие гордости? Взять сейчас и ломануться в леса, поплутаю, но когда-нибудь же выйду на шоссе, словлю попутку…»

С этими мыслями, быстренько приведя себя в относительный порядок, Татьяна вошла в давешний пиршественный зал.

— О! Я так и думал! Наше здрасте кудесникам пера! — приветствовал ее Столбов.

Он сидел за столом (ясное дело, с которого были убраны все следы вчерашнего ужина и постелена свежая скатерть) в зимней камуфляжной куртке и пил кофе. На соседнем стуле расположился по-утреннему хмурый господин Луцкий. Тоже в куртке, тоже готовый прямо сейчас и на охоту.

На одном из пустых стульев Таня заметила комплект теплой одежды и догадалась, что это для нее.

Ехали на внедорожнике Столбова. Перед стартом Столбов вручил девушке ружье. Та более-менее внятно перезарядила его и прицелилась — он остался доволен.

До места охоты добрались минут за десять. Немного прошли по снегу, егерь указал каждому его место Столбов занял позицию справа от Татьяны, и она его видела. Вдали лаяла собака, но было непонятно, приближается лай или нет.

«Надо было взять кружку кофе с собой», — подумалось Тане. Охотничий азарт ее так и не охватил, отношение к происходящему было, как к походу на футбол: пошла, чтоб уважить мальчишек, но скорей бы кончилась немилая сердцу забава.

Отличие охоты от стадиона состояло в том, что на матче, как ни старайся, не задремлешь, а в лесу ничто этому не мешало. Даже дурные мысли, бродившие в голове без особого фильтра и контроля.

«Так будет со мной „происшествие на охоте“ или нет? Вообще-то, охотничьи катастрофы должны происходить с людьми, официально приглашенными на охоту. С девицей же, пойманной в полночь на производственном объекте и увезенной черт знает куда, может случиться хоть охотничья, хоть автомобильная, хоть кулинарная катастрофа — разницы особой нет. Увезли и случилась…»

Вместо того, чтобы пугаться собственным мыслям и дрожать под елочкой, заполошено направляя ружье на каждый звук, Татьяна задремала. А, задремав, не заметила, как изменился собачий лай. Из прежнего, ритмичного и делового, он стал рваным и хлестким, к тому же близким. И — оголтело азартным.

И тут бабахнул выстрел, мигом вырвавший девушку из дремы. Похлопав глазами и потряся головой, не понимая, кто стрелял, Таня взглянула в сторону Столбова. А тот, оказывается, тоже смотрел на нее…

Не просто смотрел, а целился из охотничьего карабина.

Ноги-руки враз стали ватными, мысли же, наоборот, молниеносными. Настырность, раскопки в прошлом, неосторожные слова олигарха и хозяина, просто на всякий случай, хороший индеец — мертвый индеец, мертвые статей не пишут… Короче, вот и все.

За мгновение можно, оказывается, ох как много всего передумать. Тане вспомнилось, как глядела она фильмы, где на людей направили оружие с явным намерением пустить его в ход, и не понимала она, почему люди стоят столбом, ждут, когда их прикончат, не пытаются хоть что-то предпринять, убежать, там, петляя, или отчаянно бросится на врага, ведь все равно терять уже нечего, конец так и так один. Сейчас она в полной мере ощутила — почему. Да потому, что волю парализует напрочь, словно в тебя всандалили полный шприц-тюбик «наркотика правды», а тело делается тряпичным и неуправляемым, словно ты кукла в сундуке.

И все же ей хватило сил оглянуться. За спиной — поваленная ель, и надо себя заставить перешагнуть ее, а еще лучше перепрыгнуть. Только как вырваться из глубокого снега? По сторонам — огромные сугробы. Или бежать вперед?

Для этого следовало наконец-то взглянуть перед собой. Таня взглянула и увидела рысь, сидевшую на куче обтаявшего валежника. За ней еще колыхались ветви огромной ели — лесная кошка только что выскочила из-за них.

Егерь, ставивший стрелков по номерам, проявил фантастическое предвидение: Таня была ровно-ровно напротив рыси. Чтобы уйти в чащу, зверь был должен оббежать охотницу. Или атаковать, не желая оставлять противника слева или справа.

Пока же рысь готовилась к прыжку. Или решалась.

«Кстати, у меня ружье», — вспомнила Таня. Истреблять лесную живность она не собиралась. Но ведь можно напугать. А может, у рыси хватит ума драпануть в сторону…

И тут раздался звук, которого в данный момент Таня ожидала меньше всего, — звонок будильника на мобиле. Стукнуло десять утра, то есть время звонить Паше и говорить ему, что ничего не случилось.

Звонок стал крайне неуместным толчком под руку. Ружье, так и не выстрелив, упало в снег. «Нагнуться, поднять? Нет смысла. Эта тварь уже уши прижала, сейчас прыгнет. А если бы у мобилы была сеть? Позвонить Паше и сказать: приезжай, меня хочет съесть рысь».