Битва за Квирк: Дебют (СИ)

В рубку ворвались штурмовые роботы противника, попытку сопротивления они пресекли молниеносно. Алексей даже не понял, как его скрутили. Закрыв глаза, он ожидал смерти, но в место этого его тычками погнали на улицу. Тяжёлая атмосфера Квирка вмиг перехватила дыхание, дорога в кузове трясущейся машины была долгой. Алексей под мерный гул и покачивания даже умудрился покемарить, несмотря на всю трагичность ситуации. Опять недолгая пробежка и его заперли в небольшой комнатушке. Немного воды и питательный рацион показались ему царским ужином, после еды веки отяжелели и его разморило. Проснулся он от очередных тычков охраны, ему ничего не объясняли, просто поставили на ноги и повели. Чтобы не ударить лицом в грязь, Алексей старался всеми силами сохранять спокойствие, хоть это было и нелегко.

Его завели в небольшое, судя по акустике, помещение. Яркий свет ламп не позволял рассмотреть ничего. Одно он понял сразу, здесь ещё кто-то есть. Впереди явственно виднелся силуэт, но разглядеть кто там находится не получалось при всём желании. Глаза постоянно слезились, даже сквозь прикрытые веки свечение было нестерпимым.

– На колени жалкий, презренный червь! Трепещи перед моим могуществом, – донеслись до него усиленные громкоговорителем слова.

– Да пошёл ты на хрен, чудило, – вставать на колени ни перед кем, Алексей не собирался.

Подспудно он начал осознавать, всю нереальность происходящего. Эту фразу он слышал десятки раз. Приятель произносил её неоднократно, пусть и немного в другой интерпретации. Это был их своеобразный ритуал, его и ещё одного человека из прошлой жизни. Но ведь Соло погиб, во время показательной казни именно он нашёл в себе смелость в открытую выступить против происходящего и вступился за молодую девушку. После этого всех операторов увели обратно по камерам. Со слов куратора смутьяна сожрали на арене, Фрокс даже продемонстрировал небольшой ролик, на котором звери растерзали, вопящего от боли, человека в считанные мгновения.

Свет померк и к Алексею подошёл его друг, сомнений быть не могло! Это, несомненно, он живой и здоровый, вопреки уверениям Фрокса. Суровое мужское рукопожатие, сдержанные улыбки.

– Давай рассказывай, как ты докатился до жизни такой! – Соло широким хозяйским жестом предложил Леоксу сесть.

Алексей рассказал, как провёл выбор пехотинцев, он остановился на самой дешёвой модели. В ходе разведки собственных территорий, он потерял половину юнитов. Двоих, как теперь выяснилось шлёпнул снайпер Янека, ещё пара погибла под огнём рейдера оператора Даймоникл. Налёт роботов без опознавательной символики Алексей пережил буквально чудом, лишившись остатков своей небольшой армии. К счастью у него оказалось достаточно наличных средств для строительства пулемётной точки. Повреждения базы были критические, но он не успел толком восстановиться, как на него напал новый враг. Так он и продержался эти дни, тратя в основном заработанные деньги на патроны, да улучшая свой оборонительный потенциал.

Когда Янек напрямую спросил Алексея о дальнейших планах, предоставив выбор. Он лишь продемонстрировал свой коммуникатор, рейтинг социальной активности после потери базы скатился в пропасть. Возвращаться назад с сотым уровнём не имело смысла, это дорога в один конец. Лёшка и сам желал остаться, надеясь улучшить свои показатели, но не знал с чего начать разговор. Общий язык нашли быстро, достигнутые договорённости прозвучали как тост. Напряжение последних дней дало о себе знать, стоило приятелям приступить к еде, сдобренной изрядной порцией спиртного, Алексей начал клевать носом. Когда же он перестал отвечать на вопросы, Соло отвёл его в комнату отдыха, а сам направился к консоли управления.

***

После возведения радара, неожиданно открылась не задокументированная возможность строительства коммуникационного центра. Данное сооружение позволяло облегчить управление собственными базами и открывало доступ к информационной сети. Едва подключившись, я подвергся многочисленным нападкам других операторов, из импульсивных высказываний понимаю, что нападать на вражеские сборщики считается недопустимым, а выстраивать эшелонированные оборонительные линии приравнивалось к признанию собственной несостоятельности и трусости. Поначалу я слушал витиеватые высказывания в мой адрес, неизменно посылая собеседника на хрен, но очень скоро мне это надоело, и чтобы не тратить время на пустые разговоры, перестаю принимать входящие сообщения. Странные правила местных старожилов мне были неизвестны, и выполнять их было бессмысленно.