Битва за пустыню. От Бухары до Хивы и Коканда

И Черняев решает штурмовать огромный город, несмотря на то, что его силы были в несколько раз меньше, чем силы защитников Ташкента.

В противном случае ему пришлось бы идти навстречу эмиру, оставив в тылу Ташкент с пятнадцатитысячным гарнизоном, и очутиться, таким образом, между двух огней, или вообще, сняв осаду, вернуться на Чимкентскую дорогу, отдав Ташкент эмиру.

Особенностью командования Черняевым было то, что он никогда не собирал военных советов, решая все единолично. Впрочем, он всегда брал на себя и всю ответственность за принятые решения. Однако накануне штурма Ташкента он все же пригласил в свою палатку офицеров для того, чтобы выслушать и их мнение.

– Наше отступление сейчас нанесло бы непоправимый удар престижу России и значительно осложнило бы наше положение в Средней Азии в целом, так как было бы равносильно настоящему поражению! – объявил Черняев собравшимся. – Такого я допустить не могу!

Офицеры были согласны со своим командиром. В результате было решено взять Ташкент до прихода основных сил эмира Бухары, тем более что Черняев мог рассчитывать на успех. Гарнизон города, хотя и значительный, но по обширности оборонительной линии был разбросан на протяжении всех двадцати четырех верст крепостной стены и потому, при внезапном нападении, не мог быстро сосредоточиться для отпора в одном месте. Это касалось и артиллерии, размещенной на множестве барбетов. Такая обстановка требовала внезапной атаки в пункте, где штурма ожидают меньше всего.

Что касается последующих неизбежных боев на улицах огромного города, то Черняев рассчитывал, что после того, как он ворвется в город, «русская партия» поможет ему окончательно овладеть Ташкентом.

* * *

В ночь на с 6 на 7 июня была предпринята разведка боем с юго-западной стороны города. В нем участвовало три роты с четырьмя орудиями под командованием подполковника Краевского. После того как Черняев отделил из своего отряда гарнизон для защиты Ниязбека, гарнизоны для прикрытия полевого укрепления на холмах Сары-Тюбе и Ногай-Кургане, а, кроме того, выделил две роты и два орудия, с полусотней казаков, для занятия отдельным отрядом Кокандской дороги на Куйлюке, у него осталось всего около тысячи штыков и сабель. И вот с этими небольшими силами он ночью 15 июня начал штурм Камеланских ворот города.

Первыми двинулись добровольцы-охотники, за ними штурмовая колонна под началом штабс-капитана Абрамова. На некотором отдалении от штурмовой колонны шел майор Делакроа с двумя ротами и двумя орудиями, за ним уже знакомый нам по Туркестану подполковник Жемчужников с двумя ротами резерва при четырех пушках. В пригородных садах Ташкента Черняев расположил арьергард – взвод пехоты и казачью сотню. Арьергард прикрывал обоз. Сам Черняев с маленьким штабом и казачьим конвоем двинулся за штурмовой колонной. Чтобы соблюсти скрытность, колеса орудийных лафетов обернули войлоком.

В 2 часа ночи атакующие подошли на полторы версты к городской стене. Там солдаты сняли с верблюдов штурмовые лестницы и дальше понесли их уже на руках. Охотники двинулись садами по обе стороны дороги. Сама штурмовая колонна шла несколько позади, также придерживаясь садов. Наши двигались столь тихо, что охотники подошли к стене незамеченные ташкентскими караульными, стоявшими перед воротами.

Приближаясь к стенам, охотники наткнулись на спящего стражника. Его присутствие вне стен указывало на существование тайного прохода. Несколько уколов штыков, и пленник почел за благо показать тайный ход. Умело замаскированный серым войлоком, он вел вверх к барбету, возвышающемуся над воротами. Обнаружение хода было большой удачей.

Присутствие наших солдат ташкентцы обнаружили только тогда, когда те начали приставлять к стене штурмовые лестницы. В числе первых полезли на стену ротмистр Вульферт, поручик Петр Шорохов и священник Малов. Одновременно некоторые взобрались на стену по потайному ходу. В результате защитники были захвачены врасплох. Но едва караульные подняли крик, как немедленно были заколоты штыками, а охотники, взобравшись на стену, уже двинулись по ней, снимая караульных.

Затем в считаные минуты и без всяких потерь наши захватили и открыли Камеланские ворота, растаскивая подпиравшие их мешки с песком и камни. После этого несколько рот, возглавляемые полковым священником Маловым, устремились в город, сминая на баррикадах и парапетах пытавшихся занять оборону защитников. Все это произошло так стремительно, что защищавшие ворота пятьсот сарбазов кокандской пехоты не успели ничего понять, когда их сонных начали колоть штыками. Ни о каком сопротивлении речи уже не было. Охваченные паникой, сарбазы просто разбежались.

Часть охотников бросилась занимать ближайшие сады и дома. Вскоре в крепость через ворота в город уже вошла штурмовая колонна майора Делакроа.