Битва за Уссури

— На каждом из них лежит печать Адоная, повелитель. Если мы убьем их, то печать Силы обрушится на город всей своей мощью. И тогда… — Гном замолчал и потупил взор.

Гимли все понял. Он знал, что такое печать Силы. Она разорвет всех гномов на куски за одно мгновение. Он ничего не ответил а, распихав АкХанов, попытался покинуть причал.

— Ваше высочество. — АкХан остановил принца, схватив за плечо. — Вы должны снять доспехи и оставить оружие.

Гимли хотел наказать наглеца но, увидев его склоненную голову, понял, что тот всего лишь выполняет приказ наместника. Скрепя зубами, принц скинул кирасу и положил рядом с ней свой молот.

— Теперь я могу идти?

— Да, ваше высочество. Люди живут во дворце Ксаев.

Гимли дернул плечо и быстрым шагом направился за всадниками. АкХаны же начали раздавать приказы новым рабам Адоная, объясняя, что им делать, а чего не делать. Гимли довольно быстро добрался до площади города. На ней он увидел трех уже знакомых ему лошадей. Они были привязаны у стен дворца Ксаев. Сжав всю свою волю в кулак и потушив ярость, принц вошел во дворец. Сразу же за дверью на полу было раскидано множество перин и подушек. На них и возлежали люди. На круглом столе посреди лежанки стояло вино, лежал козий сыр и фрукты. Люди играли в кости и не обращали внимания на гнома.

— Я требую, что бы меня представили Адонаю! — Заревел Гимли и подошел к столу. — Немедленно!

Человек не ответил. Он вытянул руку и щелкнул пальцами. В ту же секунду Гимли, корчась от боли, рухнул на пол. Он, истошно крича, катался по гранитным плитам, держась за голову. Печать Силы одаривала его страшной, невыносимой болью. У Гимли пошла кровь из глаз, ушей и носа. Человек щелкнул пальцами еще раз и боль прекратилась.

— Как смеешь ты, гном, требовать чего-то у меня!? Ты еще не понял, куда ты попал?

— Щелкни еще раз. — Рассмеялся второй всадник. — Что б уж наверняка.

Но Гимли замотал головой и, замахав руками, попятился к выходу. Встав на четвереньки, он пытался как можно быстрее покинуть дворец. Люди сопроводили его громким смехом и продолжили свою игру. Выбравшись на площадь, принц увидел, что все гномы валяются, корчась от боли. Печать Силы упала сразу на весь город, а не только на него. Гимли сел на ступеньки и обхватил руками голову. Он не знал, что ему делать. К чему готовиться и как отсюда выбираться. Пока он размышлял над своей печальной долей к нему подошли белобородые АкХаны.

— Повелитель, мы определили вас в загон для благородных. Ксаи прибывшие с вами, помещены туда же. Остальные распределены по другим загонам.

— Загоны?! Я лучше сдохну, чем буду жить в загоне!

— Это мы можем запросто устроить.

Лезвие меча скользнуло по шеи Гимли, от чего мурашки пробежали по всему телу.

— Тебе как хочется умереть? — Издевался наместник города. — Могу голову отрубить. Могу сердце вырезать.

Когда смерть оказалась настолько близка, пыл у Гимли поубавился. Он отскочил от наместника и, скатившись по ступенькам, плюхнулся в объятия АкХанов. Наместник расхохотался и, запрыгнув на коня, умчался. АкХаны взяли принца под руки, и повели в загон. Но здесь внимание Гимли привлекли клубы черного дыма, поднимающиеся где-то на юге. Он вырвался и объятий АкХанов и побежал к самому высокому строению в городе. Маяк находился на утесе, на южном берегу залива. Гимли, пронесся мимо привязанной лошади наместника, не заметив ее. Он прыжками взобрался по ступенькам маяка и вышел на смотровую площадку. Встав рядом с наместником, Гимли всмотрелся в дым.

— Опять ты, принц Гимли. — Недовольно буркнул наместник. — Как же ты мне надоел.

Человек поднял руку, намереваясь щелкнуть пальцами, но гном вцепился в нее.

— Прошу вас, позвольте. — Взмолился Гимли и человек опустил руку.

— Радуйся что ты здесь, гном, а не там.

Наместник вновь громко рассмеялся и вышел. Гимли со слезами на глазах вглядывался в дым далекого боя. Он не мог поверить, что это горят корабли его брата. Он простоял на смотровой площадке около часа и только потом спустился. У входа в маяк его ожидали АкХаны.

— Принц, мы конечно не можем указывать вам но…

— Да, понял я. Понял. — Гимли отмахнулся от АкХанов и, сложа руки за спиной, пошел в загон для благородных гномов. — Как часто сюда заезжает Адонай?

— Адонай? Только хранители раз в неделю и то не всегда.

— Кто такие, эти хранители?

— Вроде наших Менди. — ответил второй АкХан. — Они окольцовывают гномов в ошейники и увозят на каменоломни Тераноса.