Битва жуков

Если честно, без Хамфри было скучновато. Не с кем поговорить, не с кем ругаться и некого дразнить. Кузены уже несколько месяцев не разлучались. Вместе сидели в тюрьме, лежали в больнице, на соседних койках, вместе ночевали где придётся, вместе добирались в Лос-Анджелес, вместе втискивались в мусорный контейнер и в багажное отделение вертолёта, а потом летели неизвестно куда – и после всего этого их вдруг разлучили.

– Ох, нет! – Пикеринг закрыл лицо руками. – Я понял: я по нему тоскую!

В голове не укладывается! Пикеринг вскочил и треснул себя по физиономии с такой силой, что грохнулся на пол. Он сел и прислушался к себе. Ничего не изменилось, только нос теперь болел. Внутри него образовалась дыра размером с Хамфри. Рядом с ним он ничего не боялся, потому что кузен был сильный и злобный. Они постоянно ссорились и ни о чём не могли договориться, но оба стояли друг за друга с тех пор, как познакомились с Лукрецией. У Пикеринга никогда не было друзей, а Хамфри по крайней мере его терпел. Он был родной человек.

«Когда снова увижу Хамфри, – подумал Пикеринг, – так стукну по плечу, что у него рука отнимется!»

Ему немного полегчало.

Снаружи послышался шум, чьи-то голоса. Узник в соседней камере начал биться в дверь и орать, чтобы его выпустили.

Пикеринг вскочил. Может, это Лукреция Каттэр наконец-то пришла за ним? Он, как умел, состроил обаятельную улыбку и стал ждать, когда откроется дверь. Никто не пришёл. Дверь не открылась. Тогда Пикеринг прижался лицом к зарешеченному окошечку.

Стул Данкиша стоял пустым. За дверью никого не было.

– Я, наверное, с ума схожу… – пробормотал Пикеринг.

– Да ты и так щокнутый! – донёсся до него хриплый голос Хамфри.

Пикеринг завертел головой, но не смог увидеть дверь соседней камеры слева.

– Хамфри, это ты?

– А кто ешо, дубина?

Голос Хамфри невероятно подбодрил Пикеринга.

– Нам недолго осталось здесь сидеть! – сказал он. – Как только Лукреция Каттэр о нас узнает, она придёт и выпустит нас.

– Да мне и ждещь неплохо. – Двоюродный братец шмыгнул носом. – Лушше, шем в лешу, ш пауками, жмеями и ягуарами.

– А как же наши деньги?

– Я тут подумал: многовато вожни ради каких-то там денег… – прошепелявил Хамфри. – Мне вше прищиндалы жуки ишкушали, передние жубы обежьяны выбили, и я уже не помню, когда в пошледний раж ел пироги. Хощу домой! – Он вздохнул. – Не надо было шлушать Лукрешию Каттэр, когда она к нам явилашь ш дохлыми жуками. Был бы у наш и шейщас наш магазинщик…

– Не был бы, – ответил Пикеринг. – Нас же выселять собирались, забыл?

– Это вщо ты виноват! Жащем жалобу накатал? – проворчал Хамфри.

– Так ведь и ты тоже накатал! – огрызнулся Пикеринг.

Хамфри притих.

– Хампти, не грусти! Мы стребуем с Лукреции Каттэр полмиллиона фунтов и полетим домой первым классом. Купим себе новое жильё – даже, может, найдём квартирку над магазином.

– Ты вроде шобиралша женитьша на Лукрешии Каттэр и ш ней оштатьша жить? – напомнил толстяк.

– Ну-у… Я её, конечно, люблю…

Пикеринг как-то не задумывался о том, что если он женится на Лукреции Каттэр, то ему с ней придётся жить. Он окинул взглядом стены камеры. Жизнь в джунглях его не прельщала.

– Ижвини, мне пошлышалошь, ты скажал, щто мы ш тобой вмеште пошелимша, когда вернёмша домой.

– Что?! – Пикеринг визгливо расхохотался. – С чего бы это? Мы же друг друга люто ненавидим… – Тут он запнулся. – Так ведь?

– Ага. Я тебя ненавижу! – сказал Хамфри, отходя от двери камеры. – Я шпать ложушь. Шпоки!

– А, ну да. Ладно.

Пикеринг постоял, подумал и перетащил свою подстилку к стене, разделяющей их с Хамфри камеры.

– Приятных снов! – крикнул он, закутываясь в одеяло.

– Пщих! – крикнул в ответ Хамфри.

28 Команда жуков

Даркус лежал с закрытыми глазами, но заснуть не мог. Ему всё время представлялось, как, прихрамывая, раненый Бертольд ковыляет ночью по лесу, и то и дело возникало встревоженное папино лицо. Все дорогие ему люди оказались в «Биоме», а он не знал, где они.

Бертольд звал его по имени, потом Вирджинию. Искал их, а они его бросили.

– Даркус! Вирджиния! Вы тут?

Даркус моргнул и открыл глаза. Наверное, он задремал. Приснилось, что он слышит голос Бертольда.

– Даркус! Ты меня слышишь?

Он резко сел. Датчики зафиксировали движение, и в камере включился свет. Рядом зашевелилась Вирджиния.

– Вирджиния! – Даркус потряс её. – Просыпайся! Кажется, Бертольд нас зовёт!

Девочка, встав на колени, вытащила из кармана квадратное устройство. Нажала кнопочку и зашептала:

– Бертольд, это ты?

– Ага, Вирджиния, я здесь!

– У нас тут Новак, – сообщила Вирджиния.

– Знаю: я её вижу на мониторах системы наблюдения.

– Ты где? – Даркус схватил устройство.

– Мы в охранном куполе, – ответил Бертольд.

– И дядя Макс тоже?

– Мы все здесь.

Из приборчика донёсся голос дяди Макса, и Даркус чуть не заплакал от облегчения.

– Мы прятались в техническом туннеле, пока Лукреция Каттэр не отправила Крейвена и Данкиша наружу, а потом пробрались сюда, – рассказывал дядя Макс.

Потом снова раздался голос Бертольда:

– Пришлось повозиться дольше, чем я рассчитывал, пока взломал устройство связи, простите!