Битва

Хотя, если говорить начистоту, сейчас Мэдди уже с трудом понимала истинные причины собственных поступков. Она словно утратила магнитный север на своем внутреннем компасе, пока усиленно отбивалась от потока предложений, посыпавшихся на нее как из рога изобилия несколько лет назад. Ряд оборонных компаний и одна многонациональная продовольственная корпорация выказали небывалый интерес к ее исследованиям, когда диссертацию опубликовали. Работа Мэдди «Дерматогенные методы в искусственной колонизации вирусами-убийцами соматических тканей человеческой особи мужского пола» обладала большей рыночной стоимостью, чем можно было ожидать. Одно предложение было лучше другого, пока «Пич три бейби фудс», дочерняя компания «Хайбридж глобал», не обскакала всех, посулив ей руководящий статус Серебряного Уровня со всеми вытекающими привилегиями (что означало не только возможность самоклонирования, но также право на реконструированную сперму, если ее проект окажется успешным). Так Мэдди и очутилась здесь, в бутафорской обстановке образовательно-развлекательного парка компании «Хайбридж», единственного негосударственного учреждения в Нью-Джерси, которое имело разрешение на проведение химических исследований на живых человеческих мужских особях. И все благодаря крошечной лазейке в законодательстве двадцатилетней давности по вопросам функционального зонирования городской территории.

Однако Мэдди оказалась совсем не подготовленной к тем трудностям, которые влечет за собой постоянное взаимодействие с живым подопытным. Может, именно поэтому она погрузилась в работу с таким страстным самопожертвованием, словно тем самым говоря: «Вы и впрямь хотите, чтобы я это сделала? Что ж, черт с вами, я сделаю все возможное, чтобы добиться успеха. И тогда мы все горько пожалеем о содеянном!»

Девять лет постоянного заражения тканей Менискуса сделали Мэдди черствой. Если она когда-то и понимала, что он тоже человек, то давно постаралась позабыть сей прискорбный факт. Но несмотря на все жертвы сделка оказалась пустышкой, потому что теперь, когда проданная золотому тельцу душа была разрушена, работа Мэдди разваливалась на глазах, подопытный умирал, проект завис, а ее собственная клонированная дочь нарушила ход эксперимента… Она поспешила отбросить последнюю мысль. Не то чтобы Мэдди считала, будто приход Бонус каким-то образом повлиял на Менискуса. Нет, она ничуть не сомневалась, что когда разгребет все данные о вирусах, которые собрал «И-МИДЖ», то обязательно увидит, что присутствие Бонус просто случайно совпало с кризисом. Конечно же, единственной причиной сегодняшнего происшествия явился какой-нибудь непредсказуемый эволюционный скачок в развитии вирусов. Но очередное свидетельство непослушания и независимости собственной клонированной дочери весьма огорчило ее.

Мэдди прошла временно закрытый на ремонт аттракцион «Американские горки», оставила позади «Скачок кишок» и «Падение дендрита». Она пересекла ресторанный дворик и направилась в сторону вместительной автостоянки. Мэдди слегка затошнило, а нескончаемый поток данных из МУЗЫ вызывал легкую атаксию, отчего ее то и дело вело налево и приходилось периодически выравнивать курс. Ее МУЗА была настроена на несколько единиц выше подсознания, чтобы данные из тканей Менискуса подключались к чувствам Мэдди на низком уровне, словно телевизор, глухо бормочущий что-то в соседней комнате. Как сам Менискус обладал способностью присутствовать в Молле, даже когда его сознание было всецело поглощено происходящим в лаборатории, так и Мэдди могла получать значительное количество данных, не подвергая их немедленной обработке. Сначала она хотела прочувствовать общее состояние Менискуса, увидеть полную картину того, что с ним происходило до, во время и после поворотного пункта. Ей не хотелось, чтобы собственные догадки повлияли на свежесть восприятия. Именно в такие минуты МУЗА оказывалась особенно удобной.