Битвы за Кавказ

Марш возобновился 11 мая. Переправа через Ачкву оказалась очень трудной, поскольку в верховьях эта река текла по узкому ущелью с крутым левым берегом, а в нижнем течении оба берега поросли густым лесом, доходившим почти до самого берега моря. При таких условиях Оклобжио мог бросить в бой лишь относительно небольшие силы. За рекой Ачква русских ожидали около 400 нерегулярных стрелков; акары продемонстрировали отличное знание тактики – на обширной местности они расположили в лесных зарослях одиночных стрелков. Слева с большими трудностями наступал Денибеков; потеряв много людей и лошадей, он вынужден был остановиться. Чтобы прикрыть его правый фланг, Оклобжио передал ему один батальон 75-го (Севастопольского) полка. Лес пришлось очищать шаг за шагом с помощью штыков. Переход через реку с крутым левым берегом оказался еще труднее. К полудню акарские нерегулярные войска начали покидать эти высоты и отходить за Кинтриши. Тем не менее русским удалось окончательно очистить Хуцубанские высоты от врага только к 20 мая. Прошло уже четыре недели с тех пор, как Оклобжио перешел границу. Его наступление было остановлено нерегулярными частями врага, которые не получали никакой помощи от регулярных турецких войск или их артиллерии. Только теперь, спустя месяц после начала войны, русские приблизились к первой линии турецкой обороны, и Оклобжио доложил в Тифлис, что потребуется некоторое время для подготовки форсирования Кинтриши и оно будет очень трудным. В это время внимание русского Генерального штаба было сосредоточено на событиях, происходивших севернее, на побережье Черного моря. Опасения тех, кто предупреждал об опасности вмешательства турецкого военно-морского флота, начали оправдываться.

Еще 26 апреля у русского пограничного форта Св. Николая (в устье реки Чолок) появились три турецких монитора. Позже турецкие корабли подошли к Поти, но не стали приближаться к порту, поскольку его защищали 24 орудия. Эти же самые мониторы 11 мая поддержали огнем войска, сражавшиеся за Хуцубанские высоты. В тот же день поступило сообщение, что в Очемчири заметили эскадру из шести турецких броненосцев, идущую на север. 12 мая турки высадили войска в Гудауте, восточнее мыса Пицунда, на некотором расстоянии к северу от Сухума. Это стало началом вторжения турок на Абхазское побережье, которое произвело такое сильное впечатление в Тифлисе, что русское командование вынуждено было изменить свои планы. Несмотря на выселение черкесов, у русских имелись основания опасаться бунтов местных жителей; они предполагали, что в турецкой высадке примет участие большое число черкесов, бежавших в Турцию, а кроме того, турки попытаются организовать восстание в Абхазии и на востоке Кавказа и будут его всячески поддерживать. Муса Кундуков сформировал в Турции 28 эскадронов черкесской конницы, однако они оказались малопригодными к войне и не смогли поддержать свою репутацию храбрых и умелых бойцов, которую завоевали у себя дома, воюя с русскими. Поэтому было решено, что Стамбул ограничит свое вторжение лишь побережьем Абхазии (восточнее мыса Пицунда) и направит основные силы в Сухум, что и было сделано в последний год Крымской войны. Хотя русские не провели официального выселения абхазов, несколько тысяч мусульманских абхазов (мухаджирлеров) бежало в Турцию одновременно с черкесами. Поэтому в Трапезунде собралось от двух до трех тысяч абхазов и черкесов, которые позже поднялись на борт транспортов вместе с турецкими регулярными войсками. Корабли везли также 30 тыс. ружей Снайдера, которые предназначались для вооружения местных жителей. Турецкие регулярные войска, выделенные для экспедиции в Абхазию, насчитывали от десяти до двенадцати батальонов при четырех батареях. Всем этим войском командовал Фазиль-паша. Солдаты были перевезены двумя партиями: передовые войска – на трех мониторах и трех паровых фрегатах; через несколько дней за ними последовали главные силы на четырех больших транспортах, которых сопровождали четыре броненосца. 12 мая турки высадили в Гудауте около тысячи мухаджирлеров, к которым тут же присоединились гудаутские абхазы, включая местное ополчение.

Красочный рассказ об этом вторжении достиг Сухума, и русский командующий генерал Кравченко потерял голову. Его паника еще более усилилась, когда 14 мая шесть турецких военных кораблей подошли к Сухуму и начали обстреливать порт и город. Вспыхнули пожары; ночью местные грабители принялись обчищать магазины и частные дома. В городе не было русских войск, поскольку накануне Кравченко отошел на оборонительные позиции в горах за Сухумом. 15 мая турецкая эскадра появилась у побережья южнее города, и генерал решил, что она угрожает путям отхода его войск. Поэтому он велел полностью эвакуировать войска Сухумского района и немедленно отходить в глубь территории.