Бюро добрых дел

– Конечно. Моя внешность суперобманчива. Они думают, раз кругом в шортах и в майке ходит, значит, ничего не соображает. А тут бац! И свежая мысль. Причем не просто так, а завернутая в таблицу эксель!

– Это и вправду круто.

Таня на таких встречах отдыхала. Она, как те мужички, получала возможность вылезти из своей налаженной жизни и погрузиться совсем в другое пространство. Не зря говорят, дружить нужно с молодыми, это бодрит.

– Когда я узнала, что Дима старше меня на двадцать лет, я плакала неделю!

– Это как? Почему?

– Ну как же?! Он же умрет раньше! И что я буду без него делать?

– Неожиданно. И что же? Придумала?

– Да. Неделю проплакала, а потом начала думать про жизнь без него, как я буду жить.

– Это очень интересно.

– Ну естественно. Вот, допустим, нужно с сыном поговорить про футбол. Как вратарь мяч отбил.

– Ксюша, ты беременна?

– Вы что?! Мне двадцать пять лет. Раньше чем через десять лет я детей рожать не буду. Вот и подумайте теперь про Диму!

– Так.

– Вот, вы меня понимаете. Пошла в книжный, купила книжку одного тренера футбольного.

Таня старалась не расхохотаться и вникнуть в то, что ей сейчас вещают. Какие милые, однако, разговоры о любви.

– А ты его точно любишь?

– Ну так говорю же, плакала неделю.

Сколько они не виделись с Ксюшей? Месяца два? И она уходит от Димы? Видимо, выстраивая мысленно жизнь без Димы, Ксюша поняла, что лучше и не начинать.

Какой интересный подход к жизни. Вот только зачем это нужно Тане? Она поняла, что больше таких разговор не выдержит.

– Ксюш, уезжаю, никак не могу встретиться. Вернусь – позвоню.

Таня пыталась вспомнить, а что она рассказывала своим старшим приятельницам? Ей казалось, про умное и содержательное. Неужели со стороны это тоже слышалось вот таким вот бредом?

17.06.2024

Разговор в парке

Резо закрыл чугунные ворота парка с внутренней стороны на ключ и двинулся вдоль затейливого забора. Ежевечерний ритуал. Он знал, что сменщик Михалыч просто закрывает ворота и уходит.

– Э! А если посетители остались?

– Так им и надо. Написано в билете – до восемнадцати часов, будьте любезны.

– Что ты за человек? Я же не про хулиганов. А если плохо человеку стало?

– А если ты больной – сиди дома.

Не понимал этого Резо. Десять лет живет в Москве, а к безразличию привыкнуть не мог. И не то чтобы люди плохие. Хорошие. Но никто не остановится, не поговорит, не спросит: как дела? Как дети, родители? И грузины бессердечные встречаются, что греха таить. Но все равно про маму с папой спросят.

Резо шел по обычному маршруту. Сначала вдоль забора, потом по дорожкам. Да, еще сорок минут его личного времени. Зато уходил спокойным. Как же хорошо в парке. Природа не просто успокаивала, она помогала человеку найти себя в этом мире. Свое место. Мир большой, человек маленький. Но зачем-то он в этот мир пришел.

Под вечер деревья между собой разговаривали громче. Отвечали на пение птиц. Или наоборот, птицы отвечали деревьям. Неторопливо проходя своим обычным маршрутом, Резо любил наблюдать за ласточками. Сегодня они летали низко, задевая кроны деревьев, стало быть, завтра ветер усилится, а может, и грянет дождь.

Неожиданно сквозь шум деревьев он расслышал звук гитарных струн.

Показалось? Резо остановился и прислушался. Нет, не показалось. Не просто игра, еще и пение. Пел мужчина, хорошо так, спокойно.

Резо пошел на голос и, к своему удивлению, на одной из парковых полян, увидел накрытый белой скатертью небольшой стол. На столе красивая посуда, закуска, бокалы с шампанским. Это как это? Что это?

На раскладных стульях с бокалами сидели двое. Он и она. Возраста, наверное, его, лет по семьдесят пять. Вот только она в свадебном платье, а он в костюме и в бабочке. И как на это прикажешь реагировать?

Мужчина отложил гитару в сторону и быстрым шагом направился к Резо. Женщина не реагировала никак, она продолжала улыбаться каким-то своим мыслям. По всему ее виду было понятно: она счастлива.

– Уважаемый, прошу простить великодушно, понимаю, не положено.

– Все так, не положено. Знаешь, а нарушаешь.

– Но ситуация у нас, понимаешь. Был я в администрации парка, просил разрешить, но столько нужно было согласовывать, договариваться, понял, что не успею.

– Так влюбился, что ли? – усмехнулся Резо.

Мужчина помолчал. Потом, тяжело вздохнув, продолжил:

– Другое. Люблю. Вот уже пятьдесят лет как. Мы сюда после нашей свадьбы приехали впервые и дали себе слово, что обязательно золотую свадьбу здесь отпразднуем. Она у нас через месяц.

– Ну так за месяц точно бы успел договориться!

– Успел бы. Да месяца у нас, скорее всего, нет. Умирает она. Еще год назад начали этот праздник планировать, она себе платье вечернее купила в пол. Красное. Хочу, говорит, чтобы все видели, какая я счастливая. А полгода назад – бац – и диагноз. Обещали вообще месяц-другой. Так что каждый день на честном слове. Я ее из больницы забрал всего на день. Не могу я ее отпустить туда без этого праздника. Неправильно это, понимаешь? А похудела так, что все как на вешалке. Единственное, что по фигуре, – вот это свадебное.