Бюро. Пий XII и евреи. Секретные досье Ватикана

Теперь была совершенно ясна причина, по которой нунций Орсениго в течение нескольких месяцев метался по всему Берлину, тщетно пытаясь выяснить, куда именно следовали поезда, отправлявшиеся «на восток». Отчет не оставлял никаких сомнений в факте массовых казней: «Решение о новых депортациях принимается, когда посредством казней освобождаются места. Часто можно видеть, как толпы депортированных перевозятся в вагонах для скота, в каждом из которых находится примерно по сорок человек. Особенно показателен тот факт, что отбор кандидатов в Варшавском гетто смерти возлагается на литовцев-неевреев». А заканчивался отчет такими словами: «Трагедия заключается в том, что немцы настраивают польское население против евреев. Отношения между поляками и евреями ухудшились до крайней степени»⁴⁹. Ввиду множества жертв и жестокостей нацистов может создаться впечатление, будто в Варшаве никто не пытался положить конец депортациям и убийствам, никто их не замечал и никого это не заботило. Тем не менее документы, пусть даже настолько короткие, что их легко упустить из виду, свидетельствуют о наличии героических личностей, которые не закрывали глаза на происходившее вокруг. Я обнаружил написанную на скорую руку записку, в которой польский архиепископ Галл перечисляет свои устные и письменные попытки вступиться за евреев перед теми, кто распоряжался судьбой Варшавского гетто, – впрочем, он сам признает, что никакого результата ему добиться не удалось⁵⁰.

Излагая эти факты, американский посланник Майрон Тейлор хотел задать вопрос отсутствовавшему в тот момент кардиналу Мальоне. Его интересовало, «может ли [Его] Высокопреосвященство сказать, располагает ли Ватикан информацией, которая подтверждает сведения, приведенные в меморандуме». В случае положительного ответа «я хотел бы знать, если ли у Святого отца какие-то мысли относительно того, как использовать силу общественного мнения, чтобы воспрепятствовать продолжению этих зверств»⁵¹. Итого два вопроса: есть ли у вас сведения, подтверждающие это? И, если да, можете ли вы что-нибудь предложить для исправления ситуации? Пий XII, в чьи руки непосредственно попало это письмо, переправил его в канцелярию госсекретаря, который обнаружил его по возвращении.

Когда кардинал Мальоне смог ознакомиться с этим посланием, он поставил следующие вопросы: «Не думаю, чтобы у нас были сведения, подтверждающие эти печальные новости, не так ли?» Кто-то из Бюро, возможно Тардини, ответил на этот вопрос 30 сентября 1942 года: «Есть данные синьора Мальвецци»⁵² – итальянского промышленника, который передал свой отчет о положении в Польше.

1 октября в Бюро неожиданно явился г-н Титтманн, помощник Майрона Тейлора, и настоятельно попросил дать ответ на меморандум, переданный Майроном Тейлором несколькими днями ранее. Во время краткого визита Титтманн обронил несколько слов относительно самого документа, отметив, что «содержание меморандума ему передало по телеграфу правительство с просьбой обсудить его с папой. Однако это распоряжение поступило через два часа после аудиенции, поэтому он не смог сообщить об этом непосредственно папе». Тардини, которого это явно не впечатлило, оставил заметку для Бюро: «Господину Титтманну не стоит так торопиться… мы наведем справки…»⁵³ Нетерпение, с которым г-н Титтманн добивался заявления от Святого Престола, противоречило дипломатическим обычаям и выглядело подозрительно.