Бюро. Пий XII и евреи. Секретные досье Ватикана

Мы отправим ноту без промедления. Что же до двух вариантов заключительной части, я предпочитаю второй; а если немецкое правительство отклонит ноту, мы в дальнейшем решим, как на это реагировать».

Выступление Росси давало богатую пищу для размышлений. Выслушав его с должным вниманием, кардинал Фумазони Бьонди, префект Конгрегации пропаганды веры (Конгрегации католических миссий), высказал свое мнение:

«Я полагаю, что нота безупречна. Что касается заключения, то второй вариант лучше…

Тем не менее я не могу не задаваться вопросом, целесообразно ли будет для Святого Престола предпринимать публичные действия в столь затруднительный момент».

Кардинал Росси прервал его следующим замечанием:

«Разумеется, есть вероятность, что немецкое правительство отклонит ноту Святого Престола – [поскольку Германия проигрывает войну] дальнейшие задержки в подготовке публикации создадут впечатление, будто это лишь еще один удар по побежденному. Это не создаст хорошего впечатления о Святом Престоле».

В зале явственно чувствовалось напряжение, пока кардиналы, рациональные, образованные, верующие люди, продолжали обсуждать серьезнейший вопрос повестки. Затем слово было предоставлено кардиналу Федерико Тедескини, заместителю государственного секретаря в годы Первой мировой войны (теперь эту должность занимал монсеньор Монтини):

«Ситуация исключительно тяжелая. Святой Престол проявил всю возможную выдержку и терпение. Но сегодня он должен отказаться от свой сдержанности. Поляки выказывают беспокойство, поскольку не знают, что Святой Престол делает и уже сделал. Но не можем ли мы через посла Польши сообщить этому правительству, какой позиции придерживался и придерживается в настоящее время Святой Престол?»

Мнение – о котором говорил Тедескини, – что Святой Престол оставался безучастным, и по сей день распространено в некоторых польских кругах.

Тедескини продолжил:

«Нота великолепна, и ее стоит отправить без промедления».

Предложив несколько незначительных поправок к ноте, он сказал:

«Если немецкое правительство не станет принимать во внимание эту ноту, я полагаю, что Святому Престолу следует прервать свое молчание. Если Святой отец примет такое решение, он может высказаться в свойственном ему возвышенном тоне.

Можно также подумать о том, чтобы отправить письмо кардиналу Бертраму²⁹, дать публикацию в “Оссерваторе романо”, издать белую книгу[11]или предпринять иные действия, которые прояснят ситуацию верующим и сохранят престиж Святого Престола».

Что же до двух вариантов заключения ноты, он призвал к осторожности:

«Из двух предложенных вариантов завершения ноты я предпочитаю первый: хотя я убежден в том, что Святой Престол должен высказаться, я не считаю целесообразным делать это открыто в дипломатическом документе, поскольку это походило бы на угрозу и лишь раздразнило бы германское правительство. Пусть Святой Престол отойдет от прежней сдержанности, но нет никакой необходимости открыто заявлять об этом в ноте»³⁰.