Бизнес большого ринга

Никак правительственные инстанции США не хотели возвращения Клея на ринг. Ведь его имя, его деятельность связаны с борьбой против расовой дискриминации, с усилившимся движением против грязной войны во Вьетнаме. В январе 1970 года Клей хотел провести бой, сбор от которого должен был поступить в фонд помощи детям негритянских гетто. Но и этот матч с благотворительной целью был запрещен так же, как была запрещена подобная встреча с участием Клея в Калифорнии в 1968 году.

Пока адвокаты Мохаммеда Али оспаривали приговор техасского суда во всех возможных инстанциях, Клей не оставлял попыток вернуться на ринг, продолжал свой неравный бой с официальной Америкой. Его престиж среди прогрессивных американцев возрастает, его антивоенная и антирасистская позиция опирается на все более широкую поддержку левых сил в США. Все больше людей выступают в защиту Клея и требуют пересмотра приговора. Как писал обозреватель американской газеты «Дейли уорлд», «в том углу ринга, в котором оказался зажат официальной Америкой Кассиус Клей, больше его сторонников, чем думают его преследователи».

Если раньше в Клее видели всего лишь клоуна, то сейчас он превратился в «угрозу национальной безопасности». Он перепугал так называемое молчаливое большинство Америки своими резкими высказываниями против грязной вьетнамской авантюры — жесточайшей кровавой войны американских милитаристов. В США, в стране, которая провозглашает свободу мнений и «индивидуальную порядочность», но не терпит инакомыслия, отказ Клея идти вместе с толпой был воспринят как нечто из ряда вон выходящее. Его жест был вызовом обществу, трусливому, лицемерному, благополучному и сытому, и мещанская Америка не могла простить спортсмену-негру, пусть даже феноменальному, такой смелости.

Но прогрессивные силы в Америке все чаще стали поднимать голос в поддержку выдающегося спортсмена и борца за гражданские права. Так получилось, что Клей оказался на гребне этой борьбы. И в то время он, видимо, искренне старался быть на высоте. Волею судьбы он оказался в эпицентре борьбы за гражданские права. И в те времена он действительно много сделал для этого движения. В какой-то степени он стал его знаменем, символом. И за его возвращение на ринг, за него самого стали бороться выдающиеся люди Америки и всего мира.

В декабре 1969 года 102 известных американских деятеля литературы, театра, кино, спорта, образования обратились к американскому правительству с требованием разрешить Мохаммеду Али вернуться на ринг. Воззвание начинается словами:

«Мы считаем, что Мохаммеду Али, чемпиону мира в тяжелом весе, должно быть предоставлено право защитить свой титул…»

Кто же так считает?

Вот имена некоторых из них: Айзик Азимов, Гарри Белафонте, Трумен Капоте, Сэмми Дэвис, Генри Фонда, Мэри Хэмингуэй, Игорь Стравинский, Джон Апдайк, Элизабет Тэйлор, Джо Луис…

Известный писатель Ирвин Шоу, который тоже подписал это воззвание, пишет в американском журнале «Эсквайр»:

«Сегодня в Америке всё, кроме, может быть, программы освоения Луны, пропитано коррупцией и лицемерием. Понятие „общественная мораль“ звучит как дурная шутка. Богатые платят налог значительно меньше, чем бедные, или не платят совсем. Полицейская оргия в Чикаго в прошлом году (в 1968) осталась безнаказанной, и нет никаких гарантий, что она не повторится в ближайшем будущем. Почти каждый телефонный разговор подслушивается и записывается на пленку. Мы знаем сегодня, что так поступили с Мартином Лютером Кингом, Мохаммедом Али и другими. Содержатели притонов подкупают полицию прямо в окружных управлениях этой службы.

В эру обмана, взяточничества, секретной слежки Мохаммед Али, мне кажется, имеет право встать в оппозицию к „его величеству Закону…“»

Может ли вернуться чемпион?