Бизнес-ланч у Минотавра

Там, на втором этаже, обитал географ Юрий Анатольевич. Он сразу после похорон Лариски угодил якобы в больницу, причем на долгий срок, а на самом деле, как выяснил Убойный отдел, проходил долгий курс лечения в клинике от алкогольной зависимости. Но, как показывала практика, это положительного эффекта не возымело.

Подходя к подъезду, Лера вдруг вздрогнула: в подъезд соседнего дома, только что выйдя из старенькой иномарки, затаскивал коробку с большим телевизором молодой, но уже изрядно облысевший мужчина с небольшим пузиком, а его жена сварливо отдавала приказания, действиями супруга явно недовольная.

Лицо мужчины, хоть и за прошедшие годы изменившееся, причем далеко не в лучшую сторону, было Лере знакомо: ну, конечно же, ее поклонник и, как она тогда считала, будущий жених Толик!

Толик, согнувшийся под тяжестью коробки и едва ее не выпустивший из рук, из приятного подростка превратившийся в рыхлого мужчинку, полностью находившегося под каблуком у властной жены с пронзительным голосом.

– Ну, что ты такой медлительный и неуклюжий! Ну, ты мне урони еще только! И откуда, балбес, у тебя только руки растут?

Лера, быстро отвернувшись, чувствуя к Толику внезапную жалость (но не более того!), зашла в соседний дом.

Она долго звонила в дверь, однако никто и не думал открывать, и тогда она стала стучать.

Дверь соседней квартиры приоткрылась, невесть кто громко произнес:

– Алкашня чертова, чтобы вам всем пусто было!

И столь же проворно захлопнул дверь.

Лера, заслышав за дверью квартиры географа какой-то шорох и заметив, что кто-то рассматривает ее в глазок, произнесла:

– Юрий Анатольевич, я из школы. Вот, получку вам принесла…

До получки было еще добрых две недели, однако замок моментально лязгнул, дверь дрогнула, и перед Лерой возник географ – за прошедшие годы он постарел, сдал и окончательно облысел.

– Ну, давай же! – он протянул костистую желтую лапу, явно намереваясь схватить получку и снова забаррикадироваться у себя в берлоге.

Берлоге маньяка?

В лицо Лере ударил неприятный запах: смесь перегара и затхлого воздуха давно не убираемой квартиры. Она, не особо церемонясь, прошла в коридор и захлопнула дверь.

Долго оставаться в этом обиталище она не намеревалась. Географ или невиновен – или он и есть убийца.

– Эй, ты чего? – заявил тот, однако не кидаясь на Леру, а в страхе отступая.

Лера, вытащив из сумки очередную пачку денег, сказала:

– Тысяча долларов. Вот, держите!

И она швырнула ее географу.

Тот, в силу давно пропитой координации, поймать, конечно же, не смог и, подбирая пачку с грязного, давно не мытого пола, заявил:

– С каких пор у нас зарплаты так повысились? И в долларах платить стали? Ты не из школы!

Лера, осмотревшись, поняла, что дольше часа в этой ужасной квартирке, где всюду стояли пустые бутылки и лежали окурки и объедки, не продержится, и ответила:

– А вы на редкость наблюдательны, Юрий Анатольевич. Где можем поговорить?

* * *

Смогли на кухне – просторной, но загаженной до такой степени, что Лере сначала пришлось разгребать кухонный стол, освобождая его от тарелок с заплесневелыми остатками еды и невероятного количества пустых водочных бутылок.

То, что географ был алкоголиком, тест на детекторе лжи не облегчало: не исключено, что компьютер не сумеет верно интерпретировать реакции его изношенного, хронически отравляемого этанолом организма.

Но Лера была уверена: если компьютер не сможет, то сможет она сама.

– А я тебя знаю! – выдал вдруг географ, пока Лера включала ноутбук и вынимала прочие приспособления, укладывая их на грязном кухонном столе. – Тебя ведь в телевизоре показывали!

Ну да, показывали, хотя редко. Занятно, что именно алкоголик географ ее узнал. Похоже, он был далеко вовсе не такой простой тип, каким казался на первый взгляд, невзирая на его пагубную привычку.

Но тут географ огорошил ее еще больше, добавив:

– Лера Кукушкина! Ну да, я, когда имя в телевизоре увидел, сразу понял, что это ты. Дочка маньяка. Тут все судачили, что же с тобой тогда произошло, кто-то думал, что это папаша тебя перед тем, как его арестовали и кокнули, в качестве последней жертвы порешил, но память-то у меня отличная!

Память, и это правда, у географа была отличная: даже многолетний хронический алкоголизм странным делом не оказывал негативного воздействия.

Лера же, вздрогнув, уставилась на него: занимал ее не этот медицинский казус, а нечто иное, что только что сказал географ.

– Что вы сказали? Кокнули? Моего отца кокнули?

Она думала, что ослышалась – или географ ляпнул что-то не то, но тот, осклабившись и показывая кривые желтые клыки, ответил:

– Ну да, менты его арестовали, а потом, чтобы не возиться, и кокнули. Хороший маньяк – это мертвый маньяк! Причем чем быстрее мертвый, тем лучше. А так тишь да гладь да божья благодать.

В напряжении смотря на спившегося географа, Лера вдруг поняла, что боится этого тщедушного, но такого опасного и явно хитрого субъекта.