Бизнес-ланч у Минотавра

– Нет у меня никакого поклонника, это Федор, как ты сама знаешь, просто голову морочит. Он же такое просто обожает!

Не было?

И добавила:

– Не было и не будет, Феденька, так что тебе волноваться не надо. Не будет ни поклонника, ни кого-то еще!

Дочка, обвив ее шею ручками, прошептала Лере на ухо:

– Но мамочка, может, пусть будет? Федор сказал, что у меня скоро появится папочка!

Ох уж этот Федор Б. Крылов!

Лера сказала как отрезала:

– Никакого папочки не будет, Феденька!

И тут дочка, слезая с Леры, спросила:

– Не будет, потому что уже есть, мамочка? Скажи, кто мой папочка? Федор сказал, что я должна у тебя спросить!

Лера, тогда отделавшись какими-то общими словами, позвонила Федору Б. Крылову и впервые дико орала на него по телефону, обвиняя в том, что он идиот, что подзуживает дочку, что суется в дела, которые его не касаются!

И завершив свою филиппику тем, что не было у нее поклонника и не будет и что нечего забивать ребенку голову вещами, которых он не понимает. И что пусть он это намотает на ус.

Терпеливо выслушав крики Леры (которых та под конец разговора сама стыдилась), Федор промолвил:

– Лерка, ты завершила свой феноменальный ор? Ну что же, намотаю себе на ус, которого у меня, увы, нет, но который, быть может, отпущу, тем более Машка в самом деле твердит, что бородка и усы мне очень подойдут. Так что как появятся, сразу намотаю.

Лера поняла, что явно перегнула палку, однако извиняться перед Федором не намеревалась.

– Что же касается отсутствия у тебя поклонника, Лерка, то это, безусловно, твое дело, однако, быть может, было бы тебе неплохо его завести: не орала бы тогда на своего старого друга!

Лера, вздохнув, примирительно извинилась, на что Федор, долго зла ни на кого не державший, благодушно заметил:

– Ну ладно, ты еще так себе орала, вот моя Машка, если разойдется, тебе сто очков фору даст. Так ведь, Машка?

Лера сказала:

– Маше привет. Моего поклонника, так и быть, оставим в покое…

– Нет, Лерка, ну почему же, думаю, тебе надо…

– Федяка, я сказала: оставим в покое! Но что ты там зудел Феденьке про ее отца? Ты понимаешь, что болтовня о поклоннике – это одно, а об отце Феденьки – совершенно другое?

Федор Б. Крылов вины своей не признал:

– Ну, а что тут такого, Лерка? Девочка рано или поздно пожелает узнать, кто ее отец. Я ведь знаю кто, точнее, догадываюсь, однако буду молчать. Но стоит ли молчать тебе?

– Вот и молчи! Это единственное, чем ты можешь помочь и мне, и Феденьке. Ты ведь будешь молчать?

Федор Б. Крылов клятвенно ее заверил, что будет молчать даже под пытками, и на этом они расстались.

* * *

Лера, снова сидя ночью в пустом конференц-зале с бокалом риохи (кажется, это начинало входить у нее в привычку!), думала о словах Федора.

Ну да, отцом Феденьки был Кирилл, и об этом знал только Федор Б. Крылов. И он, несмотря на свою болтливую натуру, эту тайну никому не выдаст.

Он был прав в отношении того, что рано или поздно Феденька пожелает знать правду – и ей придется сказать.

Соврать, что отцом является крестный Феденьки, Федор? Тем более что тот наверняка почтет за честь считаться отцом Феденьки, которую нежно любил и которая обожала своего непутевого крестного.

Мысль в целом неплохая, но несколько запоздалая. Надо было с самого начала придерживаться этой версии, а теперь, после женитьбы Федора, сделать его отцом Феденьки не получится: жена Крылова, Маша, будет возражать.

Надо было делать это до, тогда бы все еще как-нибудь сошло с рук, а так…

Да и не хотелось втягивать в это дело ни Федора, ни Машу, ни их близнецов. Потому что это было исключительно ее собственное дело.

Еще один мертвец-шатун, который никак упорно не хотел лежать в могиле.

Хотя какой Кирилл мертвец! В мозгу Леры вдруг вспыхнули сцены их давнего секса, и она внезапно ощутила, что…

Нет, не любовь в отношении Кирилла, та если и была (ну да, была: что уж тут юлить перед самой собой!), то давно рассеялась, как пушечный дым над местом сражения, усеянным мертвыми телами.

Мертвыми телами ее отца, бабушки и Лариски.

Не любовь – а желание. Да, несмотря на то, что Кирилл был циничным, бессердечным мерзавцем, который разрушил ее жизнь, несмотря на то, что он был сыном человека (человека? нет, не человека! однозначно – нет!), который отдал распоряжение убить ее отца, несмотря на то, что они оба, и папаша, и его отпрыск, использовали ее в своих целях, а потом просто выбросили на помойку…

Несмотря на все это она испытывала по отношению к Кириллу желание.

Необузданное. Дикое. Всеобъемлющее.

Закрыв глаза, Лера вспомнила, как они предавались любви. И как он уже сейчас, после их встречи столько лет спустя, дотронулся до ее руки своим мизинцем.

Как и тогда…