Бизнес-план трех богатырей

– Дрянь чертова, – заорала Римма, потом неожиданно вскочила, схватила стул, на котором только что сидела, и швырнула его в меня.

Употребление наркотиков не способствует меткости, стул угодил в буфет. Раздался грохот и звон бьющейся посуды.

– …! …! …! – завопила моя очаровательная собеседница. – Ты все сломала! Покупай теперь новое! …!

Потом она плюхнулась на диванчик, стоящий у стены, и вмиг захрапела. Я растерялась. Что делать? Мне надо поговорить с Риммой, но она не способна к диалогу. Я никогда не употребляла наркотики, у меня к ним резко отрицательное отношение. Среди моих близких друзей нет людей, увлекающихся «колесами» и курящих анашу. Но я знаю моделей, дизайнеров, которые носят с собой в красивых табакерках волшебный белый порошок и постоянно его нюхают. Ничего хорошего с ними не происходит, большинство умирает в молодом возрасте.

– Вы кто? – спросил за спиной тихий женский голос.

От неожиданности я вздрогнула, обернулась и увидела маленькую, щуплую, похожую на экзотическую птичку старушку. На ней было яркое розовое платье с синим поясом, на шее висели крупные бусы того же цвета, а ноги обуты не в разношенные домашние тапки, а лакированные лодочки на небольшой шпильке.

– Вы кто? – повторила она.

– Степанида Козлова, – представилась я. – А вы как сюда попали?

Бабушка показала колечко, на котором болтался ключ.

– Меня зовут Алисия Фернандовна. Не путайте с Алисой. Алисия испанское имя, мой отец был родом из Каталонии, приехал учиться в СССР, мечтал стать врачом. Фернанд родился в бедной семье, денег на обучение сына у родителей не было, а в Москве тогда иностранцы ничего не платили за получение высшего образования. Впрочем, и советская молодежь ни копейки не платила. После смерти Руфины я за Риммой приглядываю. Руфа знала, что девочка наломает дров, она с юных лет не очень хорошо себя вела. Увы, мать оказалась права.

Алисия подошла к диванчику, на котором выводила носом рулады Римма, и подсунула ей под голову подушку.

– Римма наркоманка, вечно находится в поисках дозы, готова проглотить что угодно, лишь бы снять синдром ломки. Но, как это ни странно, у девочки есть свои принципы. Она не ворует и не колет героин.

– Действительно, странно, я сталкивалась с теми, кто зависит от разных препаратов, они все не отличались порядочностью. Легко могли украсть кошелек, драгоценности, – сказала я.

– Употребление наркотиков ведет к деградации личности, – вздохнула Алисия, – и убивает тело. Но если последнее можно как-то вылечить, то с психикой не справиться. Когда человек привык красть, ему трудно остановиться. Дезинтоксикацию организма провели, к уколам-таблеткам тягу вроде отбили, хотя она и вернуться может. А вот про моральные устои не подумали, они остались, как у наркомана. Хотя Римма ни копейки не возьмет, ломать ее будет, но к чужим деньгам она не притронется. Что вы ей дали?

Мне стало неудобно.

– Она попросила таблетку от головной боли, я дала ей полный блистер, неприлично же вынимать самой одну капсулу.

– А Римма выщелкнула все и проглотила? – предположила Алисия.

Я кивнула.

– Угадали. Похоже, порядочность Риммы на чужие медикаменты не распространяется.

– Ваши вещи она не возьмет, – решила обелить девушку Алисия, – а с пилюлями… да… тут грешна, заберет все. Но она не употребляет героин.

– Опять принципы? – спросила я.

Алисия кивнула:

– Да. Только болеутоляющие препараты, и только орально.

– Мне все равно, отчего люди теряют человеческий облик, – вздохнула я, – извините, что угостила вашу подопечную лекарством. Некоторые изредка балуются травкой, на мой взгляд, это плохая забава, думаю, что Римма из их числа. Но в квартире чисто, она за собой следит, ее волосы пострижены, покрашены. Наркоманы так не выглядят.

Старуха протяжно вздохнула.

– Да. Я очень стараюсь. Что вам от Риммы надо?

Я медлила с ответом, а старушка открыла шкафчик под мойкой, вынула веник, совок и собралась подметать пол.

Я подошла к ней.

– Давайте помогу вам.

– В туалете швабра стоит и ведро, – не стала ломаться Алисия.

Мы быстро убрали осколки, я отнесла их во двор, высыпала в бак и вернулась в квартиру.

Алисия сидела у стола, смотрела на спящую Римму.

– Как думаете, когда она очнется? – поинтересовалась я. – Через час, два?

– К следующему утру, не раньше, а то и к полудню, – печально сказала старушка, – вот думаю иногда, лучше б Римме раньше меня умереть. Если первой уйду, кому она нужна? Нехорошая мысль! Что вас сюда привело? Похоже, дело важное, раз никак не уйдете.

И я рассказала старушке про звонок Риммы Нине Муркиной.

Алисия молча выслушала мою историю и огорчилась.