Благая Весть Курта Хюбнера (СИ)

Думается, Миф и Наука просто не подлежат сравнению. Они суть разные институты, и жизнь современного мира демонстрирует, что эти две "жидкости" пребывают в одном сосуде, не смешиваясь друг с другом.

Священники заканчивают университеты, а ученые посещают богослужения. Ни Церковь, ни Наука не терпят от этого ущерба.

По моему, этим всё сказано.

И есть желание закончить на этом. Однако, следующая глава книги бросает новый вызов, мимо которого невозможно пройти....

ГЛАВА XVIII

Рациональность как семантическая интерсубъективность в науке и мифе

1. Наука

Читаем:

"Семантическая интерсубъективность означает, что слово или предложение всеми понимается одинаково".

ЛОЖЬ! И кто такие эти "все"?

Приблизительная идентичность понимания логем устанавливается только в процессе общения между лицами, пребывающими в общении и желающими сделать это общение устойчивым и организованным: в пределе - публично оформить, или институциализировать.

Хюбнер либо подразумевает наличие указанной общности как предпосылки взаимопонимания, либо строит очередной воздушный замок.

Во всяком случае, его - как видно - занимает попытка мысленной роботизации языкового общения.

Предполагая, что мы не располагаем такой научной моделью, он хочет предложить нам свою, и с этой целью задается риторическим вопросом относительно взаимопонимания, который звучит якобы недоуменно:

"Как же это возможно?"

На наш взгляд, очень странное недоумение. Для нас более важен вопрос обратный: как возможно непонимание при условии общности и общения.

Но в том-то и вся загвоздка.

Робото-подобная модель человека не предусматривает общение, в ходе которого устанавливается понимание. Человек теории познания - исключительный индивидуалист, единолично владеющий своими чувствами и своим разумом. Он познает мир с помощью чувств, разводясь умом, и откладывает результаты познания в знаковой памяти.

И вот, внешний наблюдатель, Курт Хюбнер, исследующий в свою очередь познающего субъекта, вдруг обнаруживает, что у разных субъектов - одинаковые понятия.

Как же так?!

И в самом деле, как? - если нет общества и общения.

И вот наш Курт вместе с себе подобными ищет ответ на вопрос "Как такое возможно?".

Он пишет:

"Некоторые философы утверждают, что это возможно в том случае, если слова и предложения связаны с определенными формами созерцания, восприятия или с "абстрактными" представлениями, которые могут быть даны всем людям с равной ясностью и отчетливостью".

То есть, ответ ищется помянутыми философами при условии отсутствия языкового межличного общения. Как если бы "формы созерцания и восприятия", а также "представления", были присущи человеку как экземпляру вида Homo Sapience и получены этим видом в результате Дарвиновского "естественного отбора".

Непригодность этой чисто гносеологической модели человека для изучения лица, которое принципиально общественно, очевидна.

Не случайно мирская общность и мирское общение заменены у Хюбнера "семантической интерсубъективностью".

Ведь, в картезианской теории познания - в плену которой находится Хюбнер - нет лица, но есть СУБЪЕКТ познающий ОБЪЕКТ.

Отсюда, "интерсубъективность" - это не общение лиц, сущих в обществе, но - коммуникация познающих субъектов, обменивающихся результатами познания.

И вот здесь действительно приходится выдвигать условия возможности подобного обмена.

Упомянутые Куртом "некоторые философы" как раз и выдвигают эти условия.

Отсюда, лукавый вопрос Курта о том, "как возможно одинаковое понимание разными субъектами в интерсубъективной коммуникации?", должен быть честно сформулирован следующим образом:

Каковы условия одинакового понимания идентичных знаков разными субъектами познания?

Если бы речь шла не гносеологических роботах, а о настоящих людях, мы бы сразу сказали, что обменивающиеся знаками лица должны принадлежать одной культуре и говорить на одном языке.

Но беда в том, что картезианские субъекты бытующие наедине с объектами не говорят!

Однако, наблюдающий их Курт Хюбнер говорит с нами. И переходит к критике выдвинутых "некоторыми философами" условий тождественного понимания субъектами своих данных.

Он пишет:

"... как выяснилось, не существует ни априорно необходимых форм созерцания, ни общеприемлемых чувственных данных".

Что же до "абстрактных представлений, которые могут быть даны всем людям", то эти данные отнюдь не идентичны чувственным данным.

Относительно абстрактных представлений сразу же возникает вопрос: КЕМ ДАНЫ эти представления?

И здесь уже недостаточно картезианского субъекта познания, и приходится привлекать социального субъекта, члена частного сообщества, внутри которого циркулирует общепризнанная теория.

Именно это и делает Хюбнер, говоря:

"Теперь об "абстрактных" представлениях, принадлежащих теориям. Выражения типа "электрон", "длина волны", "способ мышления", "интенциональность", "принцип римского законодательства" и т. п. не могут быть прояснены ссылкой на определенные формы созерцания или восприятия, но должны быть поняты в рамках именно той дедуктивно-гипотетической структуры теории, в которой они фигурируют".