Благие намерения

Ева отправилась к себе в кабинет с мыслью оставить еду из гриль-бара на кухне и засесть за доклад. Она предвкушала плодотворный мыслительный процесс.

Рорк сидел у себя, за своим письменным столом. Он был в свитере цвета ночного тумана. Его голубые глаза, от которых у нее замирало сердце, приветливо посмотрели на нее.

— Привет! Не знала, что ты дома.

— Недавно вернулся. Надо кое-что доделать. Что ты принесла?

— Ужин. — Она приподняла пакет. — Суп, хлебные палочки, пирог.

— Ты не теряла времени зря. Что за пирог?

— Говорят, хороший. Ты голоден?

— Если подумать, то, скорее, да.

— Я сейчас. Как насчет вина? Тот еще выдался денек!

— Что-то я не вижу свежей крови и синяков.

— Не в этом смысле, — отозвалась она уже из своего кабинета. — Хотя кровь могла пролиться. К счастью, не моя.

Глядя на экран со своим журналом, она нахмурилась.

— Не моя кровь, — повторила она. — Чужая.

Она отправилась в кухню с намерением проанализировать истекший день.

— У Соммерсета женщина.

— Не сомневаюсь. — Войдя в кухню следом за ней, Рорк развернул ее и поцеловал. — А сколько их было у него раньше!

— Не вздумай! — предупредила она его. — Я про женщину, сидящую внизу.

— Это Иванна. — Рорк направился к ней в кабинет, размышляя, какое вино открыть к ужину. — Пришла передо мной. Я поднялся больше для того, чтобы оставить их вдвоем, чем для работы.

Ева высунула голову из кухни.

— Зачем им быть вдвоем?

— Для воспоминаний. Кажется, они не виделись много лет.

— Ты ее знаешь?

— Знаю. Замечательная женщина!

— Зачем этой замечательной женщине Соммерсет?

Рорк выбрал крепкое мерло.

— Для воспоминаний. Они познакомились совсем молодыми. У них был пылкий и страстный роман.

Она не могла представить Соммерсета молодым и уж точно не хотела представлять его в пылу страсти.

— Потом она уехала в Киев — а может, в Москву. — Рорк пожал плечами. — Лет сорок-пятьдесят назад она была знаменитой танцовщицей, примой-балериной. Я видел записи ее выступлений — это потрясающе!

— Понимаю. — Ева вкатила тележку с ужином и с пирогом.

— Она гастролировала по всему миру и влюбилась в своего хореографа. У них родилось двое детей. — Он подал Еве бокал с вином. — Они были еще очень молоды, когда его убили. Это было в начале городских мятежей. Потом она выступала для богатых и привилегированных и жила той же жизнью, что и они. Или притворялась. Она сотрудничала с разведкой.

Ева заморгала, вспоминая это фарфоровое воплощение утонченности и изящества.

— Шпионка?

— Да, и очень успешная, если не врут книги. Она работала с Соммерсетом, когда он находился в Лондоне.

Ева попробовала суп, зачем-то вылитый в кухонную раковину гриль-бара, и сочла его вкусным.

— Он работал в медицине.

— Не только, как тебе хорошо известно. Он был женат, и они остались друзьями и земляками. Однажды его жене пришлось прятать ее детей. Когда родилась Марлена, она стала ее крестной. Мне рассказывали, что это Иванна не дала ему умереть от горя, когда он потерял жену.

Какая насыщенная жизнь, подумала Ева. Долгая и насыщенная. Времена меняются, как ни стараешься этому помешать.

— Впервые я встретил ее в Дублине, — продолжил Рорк, — уже после того, как меня подобрал Соммерсет. Таких изящных, воспитанных людей мне еще не приходилось видеть. И таких добрых. Она снова нашла его после убийства Марлены. Он бы сошел с ума от тоски, если бы не она.

Ева погладила Рорка по руке. Она знала, что жестокое убийство младшей дочери Соммерсета осталось незаживающей раной и в его сердце.

— Хорошо, что он был не один. Он и ты.

— Их роман возобновился.

— Пускай. — Она убрала руку. — Эта информация мне ни к чему.

— Теперь раз в несколько лет они стараются встречаться и… предаваться воспоминаниям.

Он улыбнулся ей, она закатила глаза.

— Ты не заставишь меня к ним спуститься.

— Как хочешь. В другой ситуации я был бы не против пригласить их на ужин. Тебе бы понравилось ее общество, поверь, она бы развлекла тебя рассказами из своей насыщенной жизни.

— На вид она очень хрупкая. Никогда бы не догадалась, что она участвовала в Городской войне. Хватило же у нее смелости!

— Для балета нужны сила и выносливость, не говоря об изяществе и таланте. А для шпионажа, особенно в военное время, — еще и несгибаемость. В общем, она бы тебе понравилась.

— Возможно, в следующий ее приезд, но не прямо сейчас, — она взяла свой бокал. — Сегодня я чуть не завершила нынешнее расследование. Не хватило каких-то десяти футов.

Рорк, потянувшись было за хлебной палочкой, удивленно застыл с повисшей над столом рукой.

— Ты ее нашла? А дальше что?

— Если бы я ее нашла, то сидела бы сейчас в Управлении и поджаривала ее тощую задницу. Нет, она от меня сбежала.

Ева поняла, что еще долго будет себя за это казнить.

— Я ее заметила. Она была в полном облачении, поэтому я не смогла разглядеть ее лучше, чем наши свидетели. Она шла по улице напротив дома Мэвис.

— Мэвис с семьей не пострадали?

— Целы и невредимы, их сторожат Ментал и Громмет.

— Тогда я за них спокоен, — сказал Рорк и дал ей половинку хлебной палочки.