Благие знамения. Сценарий сериала

Уэнслидейл. Вообще-то мы сделали ее из картона. Она нужна нам для игры.

Анафема. Стильная. А во что вы играете?

Уэнслидейл. В Британскую инквизицию.

Пеппер. Ну тыы.

Анафема настолько заинтригована, что отправляется следом за детьми. На Адаме халат поверх одежды. Брайан стражник. Пеппер тащит Уэнслидейла. Анафема смотрит на Адама.

Анафема. Ух ты, интересно. И как в нее играют?

Адам. Я Великий Инквизитор Британской инквизиции. Брайан верховный палач. Мы пытаемся выявить ведьму.

Анафема. Звучит… разумно. И как же вы собираетесь это сделать?

Адам. А вот как. (Уэнслидейлу.) Ты ведьма?

Уэнслидейл. Да.

Пеппер. Ты не можешь говорить «да». Ты должен отвечать «нет».

Уэнслидейл. И что тогда?

Адам. И тогда мы будем тебя пытать, пока ты не скажешь «да».

Анафема. Вы будете его пытать?

Адам. Мы выстроили пыточную машину.

Он указывает на тракторную шину, привязанную веревкой к ветке дерева, как качели.

Анафема. Это же качели.

Уэнслидейл. Но ведь по сценарию я ведьма. У меня большая остроконечная шляпа, дома у меня есть кот, и я взял мамину метлу…

Пеппер. Никто и не говорит, что ты не ведьма, тебе просто надо отрицать, что ты ведьма. Иначе зачем нам тебя пытать, если ты в первую же секунду скажешь, что ты ведьма. Отвечай «НЕТ».

Уэнслидейл. Но…

Пеппер бросает на него строгий взгляд.

Адам. Так ты ведьма, мерзкая старая карга?

239 НЕСКОЛЬКО МИНУТ СПУСТЯ

Радостные крики. Уэнслидейл наслаждается от души: его раскачивают на шине.

Качает его Брайан, и он явно уже утомился.

Брайан. Уж извини, Адам, но я не понимаю, почему должен трудиться за всех.

Уэнслидейл. Меня пытают! На самом деле это очень больно! Я уже готов признаться в том, что я ведьма.

Брайан (перестает раскачивать шину). Если мне не дадут покататься, я пойду домой. Почему всё самое лучшее ведьмам?

Уэнслидейл. Качай давай.

Анафема беседует с Адамом.

Анафема. Мальчик, можно тебя спросить?

Адам. Да.

Анафема. Не видел ли ты в окрестностях… каких-нибудь огромных зверей? Не творится ли здесь что-нибудь странное?

Адам. Вот мой Барбос. Он зверь. Барбос, дай лапу.

Анафема с улыбкой смотрит на милого песика Адама. Барбос дает ей лапу.

Анафема. Не совсем то, что я ищу.

Адам. Погодите. Мне надо им сказать, что дальше. Ну что, злая ведьма Уэнслидейл, больше никогда так не делай, а теперь слезай с пыточных качелей, дай другим покачаться.

Брайан берет у Уэнслидейла островерхую шляпу, надевает и забирается на шину. Анафема умильно улыбается: до чего славные детки!

Анафема. С вами не соскучишься. Ладно. Пойду искать дальше.

240 НАТ. УСАДЬБА ТАДФИЛД, ДЕНЬ

«Бентли» подъезжает к уже знакомому нам особняку. Это бывшая больница монахинь-сатанисток. Теперь здесь фешенебельная усадьба; на стоянке перед особняком дорогие машины… Азирафель и Кроули вылезают из «Бентли». Мы смотрим на них сквозь винтовочный прицел.

Азирафель. Гм. Ты уверен, что это здесь? Не похоже на больницу… И повсюду витает любовь.

Субъективная камера: некто с винтовкой в руках смотрит на них вдоль ствола. Целится в Кроули и Азирафеля.

Кроули. Уверен. Здесь. В каком смысле – витает любовь?

Субъективная камера: Азирафель сквозь прицел.

Азирафель. В противоположном тому, когда говорят: «Не нравится мне здесь. Какое-то жуткое место».

Кроули. Я так не говорю. Мне нравятся жуткие места. Обожаю всякую жуть. Пойдем поговорим с монахинями.

Кроули и Азирафель направляются было к особняку, как вдруг раздаются два приглушенных выстрела: Кроули попали в грудь, Азирафелю в спину.