Благодарю, за всё благодарю: Собрание стихотворений

И сладострастья легковерный сон
Средь августовской музыки багряной,
Опаловый лучистый небосклон
Над изумрудною поляной, –
Как будто власть имеет превратить
В гимн торжествующий земного постоянства
Два сердца смертные, чтоб вечно жить
Вне времени, вне чисел, вне пространства.

ЗАМКНУТЫЙ КРУГ (1935-1938)

«Не плакальщицей жертвенного Слова…»

Не плакальщицей жертвенного Слова
Моей страны родной,
Но вестницей грядущего живого,
Евангельской женой,

Душа моя, пребудь в усталом мире!
Колебля твой покров,
Уже дрожит в предутреннем эфире
Благая весть веков.

Лишь этим Словом всколосятся нивы
И лягут под серпом,
И города восстанут, горделивы,
В просторе голубом,

И мой народ забудет мор и голод,
Презренный страх и стыд –
По наковальне обновленный молот
Свободно зазвучит.

Уже восходит творческое Слово,
Пронзая мертвый слой,
Звездой любви пылающей и новой
Над русскою землей.

1933

«Тот, кто увидел предел…»

Тот, кто увидел предел
Мудрости шаткой,
Тот, кто вполне овладел
Лирою краткой,
Мир не отвергнет – о нет! –
Знающей горькой улыбкой,
Жалостью к людям согрет
Нежной и зыбкой.

СОНЕТ

Там, где светил предельных чистота,
Тысячелетья – краткие мгновенья.
Как мне понять? В часы уединенья
Во мне звучит могильная плита.

О страшный звук! Печальная чета
Надгробных кипарисов, запах тленья…
Твои давно исчислены мгновенья.
Садись у придорожного куста.

И слушай ночь. Куда спешить? К чему?
В потертую дырявую суму
Сложи надежды. И с мечтою тленной

Усни. И в лабиринте древних снов
Ты повторишь заклятье странных слов:
Во мне пылает полнота вселенной.

1934

НА СМЕРТЬ АЛЕКСАНДРА I ЮГОСЛАВЯНСКОГО

Ты оживаешь, Король,
Движешь стихией свободной,
Пресуществленная боль,
Стала душою народной.

В гневе полночной грозы,
В стоне пастушьей свирели,
В тихом сияньи росы,
В осени жертвенном хмеле,

В памяти страшных утрат,
В ярком биении жизни,
Силой заветных преград,
Алою кровью отчизны –

Ты оживаешь. Сердец
Слитное слышу биенье.
Только терновый венец
Духа венчает рожденье.

Рок отступает слепой.
Ритмом надгробных рыданий
Ты вознесен над землей
В пурпуре древних преданий.

1934, ноябрь

«О одиночество! Луна сквозь саван туч…»

О одиночество! Луна сквозь саван туч
И вьюга снежная над узким переулком,
Где шаг твой слышится таким чужим и гулким.
Меж телом и теплом – замок и ржавый ключ.

К чему спешить. И как ты завершил
Вседневный кружный путь: вот дом и вот калитка.
Не разворачивай томительного свитка.
Ты знаешь всё давно. От альф и до могил

Душой измерены земные расстоянья.
А там, на небесах, пронзительней, ясней
Над трехаршинною бесспорной бездной дней
Луны загробное, незрячее сиянье.

1935