Благодать (СИ)

Я взблеял, как старый отцовский козёл Гнида, доставшийся в наследство вместе с домом и кошкой. Я принялся окапываться – ноги рыли что-то вроде капонира. Шляпка гриба вибрировала сантиметрах в пятнадцати от ствола на пористой, губчатой ножке.

Я таращился на это кошмарное чудо природы, а ноги всё рыли, и корни им были нипочём. Я лихорадочно колупался в обрывках памяти детства, пытаясь припомнить, видел ли тогда такие грибы. Ведь, как ни ругали и сколько бы ни пороли родители, мы всё равно совершали неглубокие вылазки в лес…

Тугая струя выплеснулась мне на живот и растеклась по рубашке зловонным пятном. Я вскочил на трясущиеся ноги и принялся срывать сорочку и сдирать вместе с нею ощущение невероятной гадливости. Я сходил сума, чувствуя себя словно изнасилованным. Сознание мерцало, и сквозь колышущиеся его всполохи мне как-то удалось овладеть собой. Ну, оставил на животе несколько царапин – они почти не кровоточили.

Гриб сморщился и сник. Меня вырвало.

Я выкарабкался из траншеи, и вдруг вспыхнуло в голове абсурдное, сожалеющее «Эх, не успел…». Я бежал, как угорелый, и когда вылетел на луг, на котором паслись пара коров и пара же коз под охраной седобородого Гниды, моё тело, искусанное, разорванное, раскромсанное, обессилело. Я рухнул в траву – она впилась в меня миллионами иголок, и я завопил от боли.

Не могу сказать, долго ли верещал. Однако уже наступила ночь, и как только подумал, что должно быть прохладно, по телу исполнительно побежали мурашки. Скрипнув зубами, поднялся на четвереньки. Судя по усилиям, затраченным на это простое упражнение, домой мне предстояло добираться ползком. Я завалился на бок и перекатился на спину.

Ухмылялись звёзды. Впервые пожалел, что бросил занятия в астрономическом кружке при школе – мог бы сейчас разыскивать знакомые созвездия. Однако безграмотность в этом вопросе имела и свои плюсы – я видел созвездия, о существовании которых труженики телескопа и не подозревали.

Что-то тёмное промелькнуло метрах в десяти надо мной. Баба Паня левитировала. Космы развевались по ветру языками чёрного пламени. Она опустилась на землю в паре шагов от меня, и я почувствовал дуновение пряно-ванильного ветерка, поднятого её широкой юбкой. Она опустилась на колени, правую ладонь сложила ковшиком и опустила на мою грудь дном вниз.

- Доктор, вы удивительно кстати, - пролепетал заплетающимся языком.