Благолюбие. Том 3

А совершенное Евангелие говорит: Всякому просящему у тебя давай, и от взявшего твое не требуй назад (Лк.6:30). И не только неправду в отношении имущества и прочие внешние неурядицы нужно терпеть с радостью, но и саму душу полагать за друзей своих. Таков милостивый, он не только подаянием милует своего брата, но и сдерживается, когда тот упрекает его, чтобы не огорчить сердце брата.

Если хочешь стяжать милостивое сердце, сначала приучи себя презирать все вокруг, чтобы ум не был увлечен тяжестью вещей и не покидал отведенные ему пределы. Точно определить, милостиво твое сердце или нет, можно по тому, как ты переносишь несправедливое отношение к себе.

Если ты поистине милостив, то когда у тебя отнимают что-то несправедливо, ты не скорбишь внутри, не рассуждаешь вслух о внешнем ущербе. Напротив, ты хочешь состраданием избыть зло обидчиков, как ярость вина укрощается обилием воды, и показать великую милость, воздавая благом за обиду. Так поступил и блаженный пророк Елисей по отношению к тем, кто пришли его поработить.

Стоя на молитве, он ослепил их, показав сущую в нем Божью силу. Когда же он дал им поесть и попить и отпустил, то тем самым проявил милость к ним (См. 4Цар.6:8–23).

З. Из святого Максима

Не только по раздаче денег узнается расположение любви, но, что гораздо выше, по распространению слова Божия и телесному служению.

Тот, кто подлинно отрекся от мирских вещей и нелицемерно служит ближнему по любви, тот быстро освобождается от всякой страсти и становится причастником божественной любви и ведения.

Кто любит Бога, тот непременно любит и ближнего. Такой человек не может удерживать у себя деньги, но только управляет ими боголепно, подавая каждому нуждающемуся.

И. Из святого Варсонофия

Брат спросил старца:

Что такое сострадание и как оно возникает в человеке?

Сострадание в том, чтобы миловать попавшего в нужду. А тому, кто бережет свое своеволие, не сочувствуй. Оно возникает в человеке от того, что он помнит, как помиловал его Бог, и тогда он сам милует ближнего.

К. Из Отечника

Один человек принес деньги старцу и попросил взять для своих нужд, но тот не принял их, сказав, что довольствуется своим рукоделием. Но гость продолжал настаивать, говоря, что этими деньгами можно будет помогать нуждающимся.

Старец ответил:

– Это для меня станет двойным позором: я возьму то, в чем не нуждаюсь, а раздавая другим, начну тщеславиться.

2. Сказал старец: «Если ты даешь милостыню, а помысел терзает тебя, что дал много, не внимай сатанинскому внушению. Но по возможности живи в нищете и смирении, чтобы тебе самому могли подавать милостыню. Тот, кто подаст тебе, возрадуется, поняв, что сделал доброе дело. А ты сам, ничего не имея и проводя время в нищете, достигнешь величайшего смирения. Ты осознаешь, что не совершил ничего доброго, никому даже не оказал помощи и сам нуждаешься в заповеданном. Так жили отцы наши, так авва Арсений обрел Бога».

Л. Из святого Ефрема

Лучше монах нищий, который безмолвствует со смиренномудрием, чем богатый монах, налево и направо раздающий милостыню с превозношением и надменностью.

2. Послушаем, братья, слова: Имея одежду и пропитание, будем довольны тем. А желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствия и пагубу; ибо корень всех зол есть сребролюбие (1Тим.6:8–10).

48. О том, что часто живущие в нищете и оказывавшие милость в меру своих сил, когда стали получать доход, заболели сребролюбием и перестали даже давать прежнюю милостыню

Из Отечника

Пресвитер Скита авва Даниил рассказывал: «Сорок лет назад, когда я был молод, то пошел в Фиваиду и спустился в имение, чтобы продать свое рукоделие. А в имении был человек по имени Евлогий, по ремеслу каменотес, занимавшийся этим делом смолоду. Из заработанных денег он часть раздавал бедным и соблюдал пост до вечера.

В тот вечер он пришел в имение и по своему обыкновению взял меня вместе с братьями и устроил на ночлег. Вернувшись к себе, я оценил добродетель этого мужа и начал поститься целыми неделями, прося Бога подать ему больше средств, чтобы он мог больше помогать другим. Три недели у меня во рту не было ни росинки, и я свалился с ног, едва живой, от такой аскезы. Кто-то в священническом облачении подошел ко мне и спросил:

Что с тобой, Даниил?

Владыко, – отвечаю, – я дал слово Христу не вкушать хлеба, пока Он не услышит мои молитвы о каменотесе Евлогии и не подаст ему благословение, чтобы он благотворил многим другим.

Это не будет правильно, – сказал небесный гость.