Благородна и благочестива (СИ)

– Да о том, что своими ногами иду посмешищем становиться. Взгляните на меня, пэр Патрик, – Камилла развела руками, отчего новая накидка соскользнула с плеч, повисла на локтях. – Разве я похожа на благородную ллейну? Пэр Нильс говорит, следует первым делом отправиться во дворец, потому как не в правах и интересах регента разбираться с нищенками у порога, он может и запереть в казематах, чтоб не ломать голову над явлением. Идти надо к королю Родрегу Айронфисскому, выбивать приём, благо, у пэра Нильса сохранились связи… И если нас допустят к его величеству до того, как мы состаримся – кого он увидит перед собой? Даже почтительный пэр Нильс не отрицает, что и кожа у меня цвета неблагородного, и на голове не волосы, а пакля огненная. И руки у меня грубые, и говорю не так, как во дворце принято… на Островах меня принимали за благочестивую девицу, но потому лишь, что папенька мой пол-города вырезал в качестве предупреждения, да и я как-то по мордас… отпор давала. Едва ли этим, – Камилла снова без воодушевления кивнула на старенькое платье, помотала в воздухе ногой в стареньком кожаном башмаке, – сразишь придворных советников и его величество наповал…

– Не огненную.

Камилла даже с мысли сбилась, чего никогда с дочерью Рыжего барона прежде не случалось.

– А?

Патрик шагнул ближе, почти вплотную, коснулся волнистого локона кончиками пальцев.

– Цвет ваших волос, ллейна, называется медный… В высоком обществе есть десятки названий для различных оттенков одного и того же цвета… И вам повезло, потому что… это очень красиво.

Рука паладина замерла, словно в нерешительности, и, кажется, от кончиков пошло слабое сияние. Камилла замерла, но бесконечно долгий миг не перешёл ни в прикосновение, ни в… другое, чего и хотелось, и боялось.

– Вы очень красивая, ллейна Камилла, – негромко проговорил паладин, опуская руку. – И невероятно сильная. Вы… буквально светитесь изнутри, хотя… верю, что жизнь ваша не была похожей на сказку. И тем не менее, вы не растеряли ни смелости духа, ни бесстрашной улыбки…

Камилла вздохнула – скорее разочарованно, нежели облегчённо.

– Если я не буду смеяться, я буду плакать, пэр Патрик.

Паладин улыбнулся уже открыто, помолчал, прежде чем обронить:

– Лет… двенадцать назад я попал в скверное положение. Утратил состояние, лишился родителей, попал в дурную историю. Я был очень молод, моложе, чем вы сейчас, ллейна Камилла, и подсказать мне оказалось некому. Пэр Доминик помог. Он тогда сказал, что, когда тебе плохо, найди, кому ещё хуже, и помоги.

– И сработало? – без воодушевления спросила Камилла.

– Вполне, – улыбнулся Патрик. – Я с тех пор больших глупостей не делал.

Камилла усмехнулась, с удивлением разглядывая молодого паладина. Верно, не менее десятка лет старше, чем она, а… светлый такой. В то, что пэр Патрик Блаунт был способен на глупости, отчаянно не верилось.

– Вернусь к костру, – словно сомневаясь, обронил Патрик. – Не задерживайтесь, ллейна Камилла.

Она только кивнула, провожая высокую фигуру взглядом. Вздохнула разочарованно, прошлась вдоль повозок, остановившись у соседней, где ночевал старый священник с паладином. Удивлённо покосилась на забытый походный мешок прямо у ступеней деревянной лесенки, по которой пэр Доминик, поддерживаемый Патриком, обычно забирался внутрь.

Рука сама потянулась – ну, не завязано же? И возьмёт она немного, только понюхать самую малость…

Мэма Софур не солгала – в боковом кармане мешка оказалось сразу несколько плиток коричневого и сладкого. Камилла подумала, осторожно надломила кусочек, и, вздохнув ещё раз, уже из-за того, что не удержалась от соблазна, вернулась к костру.

***

Замок на горе оказался прекрасен. Огромный, что скала, с сияющими белыми стенами, куда вела устланная светлым кирпичом широкая дорога. Караван туда не направился – остановился и изножье горы, где раскинулась портовая столица королевства.

Караванщики тотчас принялись торопливо распрягать животных да следить, чтобы кто чего не утащил ненароком, а переселенцы да путешествующие – споро выпрыгивать из повозок, забирать скарб и так же живо двигаться каждый в своём направлении. Короткое путешествие подошло к концу, равно как и завязанные в пути знакомства да привязанности.

– Куда вы теперь, ллейна Камилла? – благоговейно спросил Густав, пока мэма Софур туго затягивала тесёмки небольшого мешка, а пэр Нильс с трудом разминал затёкшую спину и ноги.

– В гостиный двор, – медленно отозвалась Камилла. – Помыться. В приличный вид себя привести.

По глазам Густава можно было сказать, что его в Камилле и так всё устраивает, но повар сдержался.

– А я к дяде пойду, в повара, – быстро проговорил Густав. – Тот и место уж для меня приготовил. Вы заглядывайте, таверна «Столичная», одна из лучших в Айронфисской столице!

– А как же зелёная таверна? – без интереса спросила Камилла.

– Будет всенепременно, – с жаром пообещал повар. – Как только обживусь да соберу достаточно денег, чтобы выкупить у дяди старый курень у берега. Пора показать людям, что пища растительная лучше пищи падальщиков и…