Благородна и благочестива

— Если то, что ты рассказала нам — правда, значит, твой отец нашёл моего сына, Рафаэля… наследного принца Айрона. Если бы это сказал кто другой, я бы усомнился, но опальный Золтан был кем угодно, только не лжецом. И он достаточно образован, чтобы не ошибиться в подобном вопросе. Юному Золтану было пятнадцать, когда пропал мой Рафаэль. И отец его, Тадеуш, принимал активное участие в поисках. Золтан помнит эту историю, равно как и признаки, по которым можно признать наследного принца. Не знаешь ли, дитя… были ли у этого молодого пирата татуировки?

— Много, — неуверенно припомнила Камилла. — Все руки почти.

— Герб Айронфисского рода на левом плече — такой подделать нельзя… Гора с эмблемой встающего солнца…

— Не помню, — честно призналась дочь Рыжего барона. — Давно дело было-то.

— Что ж… одна надежда на Тадеуша, — проронил Родрег, останавливаясь у трона. — Ты должна сделать реверанс, — напомнил старый король, и Камилла поспешно и не слишком изящно поклонилась. — Ллейна Бианка знает остальное — она расскажет…

Родрег Айронфисский тяжело поднялся по ступеням, опускаясь в кресло, а к ней тотчас подступил ллей Ленар, с самой многообещающей усмешкой на не самом приятном лице. Камилла бегло огляделась — вроде движения не показались сложными. Знай себе ступай по кругу. Только вот как они ноги-то ставят? Из-за длинных подолов и не понять толком! Хотя… если по ним не заметно — может, и её не раскусят?

— Ллейна Камилла, — приторно улыбнулся Ленар, ведя её в круг, — вы теперь — выгодная партия. Претендентка на престол…

— Законная наследница, — рассеянно поправила Камилла, приглядываясь к соседней паре. Да как же они ноги-то ставят? — А вам какой интерес, ллей Ленар? Вы уже обручены с несчастной ллейной Одеттой.

— Любую помолвку можно расторгнуть, — мягко усмехнулся тот, начиная движение.

— С чего бы вам делать такие подарки? — удивилась Камилла. — Да и кто вас примет? Поправьте, если ошибаюсь, ллей Ленар, но жених вы незавидный: теперь, когда Эйросские земли отойдут законной наследнице — мне то бишь — вы останетесь лишь на дядином попечении. Чем ещё вы можете поразить девицу?

— Шармом и обаянием, — шепнул ей на ухо Ленар, ускоряя шаг. Камилла невольно вцепилась в его плечи, чтобы только не упасть, а на то, как со стороны выглядят её движения, и вовсе махнула рукой. — Мы плохо начали, Камилла, но можем и переиграть: поверьте, я умею быть верным союзником.

— Даже если придётся вам пойти против дяди? — уточнила дочь Рыжего барона.

— Ради вас — я готов, — заверил Ленар, прижимая её ещё теснее.

— Вряд ли ради меня, — вздохнула Камилла. — Но трон в придачу — это недурно, а?

— Подумайте, — усмехнулся жених Одетты, разворачивая её в танце.

Кажется, он должен был её поймать, чтобы завершить движение — по крайней мере, так поступили в остальных парах. Ленар же отступил на шаг, отчего Камилла потеряла равновесие — да и рухнула бы на пол, если бы тот вдруг не дрогнул, приподнимаясь бугорком. Нога нашла недостающую опору, и позорного падения удалось избежать.

Король Родрег улыбнулся.

— А я думала, я плохо танцую, — устало проронила Камилла, останавливаясь. Музыка ещё звучала, пары завершали круг, и на них поглядывали с неизменным шушуканьем. — Оказывается, благородный Ленар, вас танцам тоже не учили.

— Я провожу, если желаете прервать танец, — с усмешкой склонился племянник Салавата.

Они вышли из круга, и Камилла поискала взглядом ллейну Бианку. Та ещё танцевала, как и Одетта, и дочь Золтана Эйросского присела в ближайшее кресло, по примеру соседствующих ллейн доставая веер. Обмахиваться так же чинно, почти не шевеля кистью, у неё не получалось, да и себ с ним. Зато вроде как при деле.

— За столом вы высказывались довольно решительно, светлая ллейна, — обратилась к ней соседка, пожилая ллейна в дорогих камнях, — кто учил вас риторике?

— Вы забываете, что ллейна Камилла жила на Островах, — елейно ухмыльнулась ллейна Рогнеда. Бедняжку никто не пригласил на танец, и сплетни оказались не худшим утешением. — Не будьте строги к её образованию.

— В высшей степени удивительно, — покачала головой старушка.

— Но ведь светлая ллейна — благородной крови, — вступился кто-то из ллейн из дальнего ряда кресел, — мы должны подчиниться закону…

Мнения Камиллы больше никто не спрашивал: развязалась горячая светская беседа, в которой объекту обсуждения слову не давали. Камилла слушала, вначале удивляясь, потом злясь, затем успокаиваясь и наконец вовсе расслабляясь. Батюшка, помнится, говорил, что, если человеку долго не давать возразить, он забудет все свои доводы, и врежет молча, и оказался абсолютно прав. Ничего другого Камилле сейчас не хотелось, а сдерживала тяжёлую руку лишь мысль о дивных перчатках, которые непременно порвутся.

Музыка оборвалась, и к креслам приблизились ллейна Бианка и Одетта. Перекинувшись вежливыми фразами с прочими благородными ллейнами, Бианка обратилась к ней:

— Не пора ли в дамскую комнату, светлейшая ллейна? Составьте нам компанию.