Благородна и благочестива

— Или смерчем обернётся, — хмуро добавил кучер, явно вспоминая выбитый зуб. — За него не беспокойтесь! Нам бы самим в целости добраться…

Погоня их больше не тревожила: несколько вспышек на тёмном небосводе далеко позади подсказали, что битва там, у места засады, ещё продолжалась, и ллей Блаунт вёл её успешно. И пока удача всё ещё улыбалась паладину, они тоже торопились: успеть бы к закрытию чёрных ворот.

— Придержи, — вдруг позвал мэм Гирр, когда они подобрались к пролеску, за которым начиналась дорога наверх, к замку. У подножия горы с этой стороны раскинулись и несколько бедноватых домишек, складов и сомнительных заведений — изнанка столицы, как назвала их ллейна Бианка. — Я быстро.

Королевский воин спрыгнул и размашисто направился к ближайшему освещённому домику, над которым горел фонарь и красовалась деревянная вывеска со стёршимися буквами. Верно, что придорожная таверна для таких же, как они, припозднившихся спутников. Камилла поёжилась и накинула капюшон, как только на голову упали первые пробирающие капли. Зима в столицу ещё не добралась, но воздух посвежел до хруста, а дождь оказался и вовсе ледяным — почти как в родном Фэйерхолде.

Камилла вздохнула, вспоминая деда, собственные покои, замок, в котором слушались её приказов, и город, который не успела ни изучить, ни полюбить. Это ничего! Она вернётся и уж тогда наведёт порядок железной рукой!

Хотя… ллей Тадеуш уже поправляется и, верно, сам руководить сможет. Неловко как-то получится деда с места двигать. Подвигать. Подталкивать.

Странно, в общем, получалось теперь с наследством.

— Камилла? Чудесная, прекрасная Камилла, вы ли это? — вдруг раздался восторженный, хотя и хрипловатый голос со стороны.

Дочь Рыжего барона резко обернулась.

— Густав? — не поверила она. — Ты что здесь делаешь?

Тэрн хмуро покосился на подошедшего к повозке молодого человека в рабочей одежде и с ящиком в руках.

— Работаю, — покраснев и запнувшись, отозвался повар с Ближних Островов.

— А как же таверна у дяди? В столице? — припомнила Камилла, разглядывая молодого повара. Густав осунулся и поблек, только глаза горели.

— Дядя в зелёную таверну не поверил, — потупился тот. — И курень, который я хотел у него выкупить, продал другим людям. А меня из «Столичной» сюда спровадил — здесь у него склады, поставляет продукты к королевской кухне. Я тут за всё отвечаю и лично доставляю ящики наверх, к чёрным воротам. Надо успеть до трёх утра, потому как с пяти оживает королевская кухня… Я, верно, изменился, — заметил взгляд Камиллы Густав. Покраснел, но упрямо продолжил, — это ничего! Я скоплю денег и всё равно открою зелёную таверну! Верите, прекрасная Камилла?

Дочь Рыжего барона проглотила комок в горле и кивнула. Не у всех получилось покорить столицу с той же удачей, какая помогла ей.

— Проклятье, — из таверны стремительным шагом вышел мэм Гирр, так же размашисто подошёл к повозке. Тэрн как остановился в начале улицы, под деревом, так и с места лошадей не сдвинул. — Как я и подозревал!..

— Что случилось? — обеспокоилась Камилла, забыв даже поправить плащ. Капли дождя барабанили уже по волосам, скатываясь на лоб.

— Вас уже ждут, светлейшая, — отрывисто проговорил королевский воин, хмуро поглядывая на возвышавшуюся над ними гору. — Приказано арестовать светлую ллейну Камиллу Эйросскую, как только появитесь у ворот. В таверне живёт мой старый знакомец, он и шепнул.

— Как? — поразилась Камилла. В животе внезапно стало пусто и гулко. Чего-чего, а провести ночь, а то и жизнь, в королевских подземельях, вместо уютной пуховой постели, совсем не хотелось. — Что я сделала-то?

— Подозреваю, это приказ ллея Салавата, — глухо отозвался мэм Гирр. — Возможно, его величество о нём и не знает. Советник распоряжается и дворцовой стражей, и практически всем, что происходит во дворце и королевстве. Король Родрег борется с естественной смертью, и светлый ллей Салават этим пользуется. Полагаю, нас с Тэрном просто убьют и сбросят в печь, чтобы уничтожить останки, а вас, светлейшая…

— Да тоже убьют, кому я нужна, — дёрнула плечом Камилла. Несмотря на тёплый походный плащ, её заметно потряхивало. Ай, как неудобно получалось. Пасть от рук врагов в двух шагах от его величества. — Что делать-то будем?

— Вам во дворец нужно? — вдруг подал голос Густав, ставя деревянный ящик прямо на вымытую дождём мостовую. — Так я могу помочь! Я последние ящики как раз гружу и отправляюсь. Отправляемся, — поправился повар. — Дядюшка через день по две повозки поставляет наверх, и это только овощи.

Мэм Гирр тотчас напрягся.

— Это Густав, мой… друг, — запнувшись, представила Камилла. Повар просиял. — Доставляет продукты в королевскую кухню.

— Могу помочь, — с готовностью кивнул Густав, глядя на Камиллу полными восторга глазами. — Всё, что угодно!..

* * *

К моменту, когда тряские повозки с огромными ящиками поднялись на гору, Камилла прокляла и собственную смелость, и ненавистные булыжники под деревянными колёсами, и пропахший картошкой мешок, в которой ей пришлось погрузиться с головой. Густав даже тесёмки подвязал, чтобы тот не раскрылся в ненужный момент.