Благороднейший жулик, или Мальчишкам без башенки вход запрещен!

Если бы это сделали ее конкуренты, они бы не ограничились такой мелочью. Репортеры не стали бы требовать денег вовсе, они продали бы фото желтым таблоидам, получив от них гораздо больше той суммы, что значилась на листе.

Валя?

Юлия, с трудом поднявшись и найдя сумку, в которой покоился сотовый, набрала номер подруги.

– Привет, Юлька, – затараторила Валентина, – ну что? Как мальчик? Понравился? Я специально для тебя заказала самого лучшего!

– Да, – просипела Обытоцкая, – где ты его нашла?

– А что? – наигранно удивленно спросила подруга. – Еще хочется?

В трубке послышался раскатистый женский смех.

– Знаю, знаю, хороший парень. Видела его выступление. Такой прям милашка, глаз не оторвать. Я как увидела его, обомлела… был бы мой Димасик такой же… а то разжирел как боров, на второй этаж самостоятельно подняться не может…

– Где? – перебила Юлия, уже сообразив, что подруга тут ни при чем.

– В «Наиме».

– Адрес?

Валентина продиктовала телефон и адрес клуба.

Юлия положила трубку и взяла в руки лист с напечатанной суммой. В принципе эти деньги женщина могла потратить на подарок родителям или на недельный отдых на море. Или при походе по магазинам в том же Риме или Милане.

Осторожно поднявшись, Юлия отправилась в спальню, чтобы переодеться перед поездкой в банк. Ей нужно было выиграть время для того, чтобы узнать, на кого работает милый Адам.

Через восемь дней после памятной ночи на стол Юлии лег отчет детектива, которого дама наняла, дабы получше познакомиться с любителем яблок и извращенного секса.

В миру Адама звали Станислав Юрьевич Калинин. Москвич, больше двух лет работающий в «Наиме», он никогда не был связан ни с какими бандитами или мафией. Ни разу не привлекавшийся, он являл собой ангела добропорядочности. Если, разумеется, не учитывать того, что он танцевал стриптиз. Отец умер, мать жива. Девушка учится в университете. Директрисой в «Наиме» является Илона Давыдовна Князева, серьезная и правильная женщина. О ее деловой хватке Обытоцкая была наслышана уже давно.

Юлия внимательно прочитала отчет и сняла очки.

Фрилансер.

Вряд ли Князева подозревает о том, какие дела творятся в ее клубе. Естественно, она понятия не имеет, что за услуги ее танцоров (услуги довольно высокого уровня, не поспоришь) клиентки платят дважды.

Пару дней Юлия думала над тем, стоит ли ей быть гонцом с плохими вестями или оставить Илону Давыдовну самой разбираться с ее баранами. В итоге женщина решила, что ей не стоит привлекать внимание к себе и этому паршивцу Адаму. В конце концов, она сама заплатила этому гаду, чтобы фото никто никогда не увидел. А из кабинета Князевой снимки могут попасть в прессу.

Когда-нибудь Илона Давыдовна узнает, каким способом ее подставляют собственные танцоры. Когда-нибудь, но не сейчас. И не от Обытоцкой.

Все. Дело закрыто.

Пять минут спустя мы с Рафой уже сидели в его «Кресте», оба сохраняя ледяное молчание. Не знаю насчет Бонда, но мне с трудом удавалось сохранять видимость спокойствия. В моей голове тянулся караван вопросов, которые я жаждала излить на первого встречного, лишь бы он согласился меня выслушать.

Как давно Слава стал промышлять шантажом? Как он умудрился такое придумать? Как выбирал своих «жертв»? Где хранил полученные деньги?

И самый главный вопрос: неужели тот самый пацан, что жил в соседнем подъезде, когда я была маленькая, на самом деле вырос в такого законченного подонка?

Рафа, положив руки на руль, глядел перед собой, но взор его был затуманен. Как будто он размышлял над тем, куда ехать и стоит ли ехать вообще.

С предельной осторожностью, будто гранату с оторванной чекой, он вытащил из кармана джинсов свой потрепанный сотовый и с тяжелым вздохом протянул его мне.

Я поняла его без слов и извлекла из сумки записную книжку Славы.

В списке значились пятнадцать женщин. Разговаривать с остальными двенадцатью было совершенно необязательно. Суть истории была одна и та же – гадкая, противная и грязная, выслушав ее, лично мне хотелось залезть в душ не меньше чем на час.

Однако последняя женщина вызывала подозрение. Напротив ее фамилии цифры не было.

Прочитав ее имя, я немного наморщила лоб:

– Элла Артуровна Астеева… Эта фамилия не кажется тебе знакомой?

Рафа чуть прищурился, опустив руки себе на колени:

– Вроде слышал пару раз… Не помню где.

– Вот и я тоже…

Я набрала номер, и в ухо полетели длинные гудки. Слава богу, у женщины остался тот же номер.

– Алло, – услышала я недовольный высокий голос. Она явно была молодой и явно блондинкой. У настоящих блондинок очень характерные голоса – обычно высокие и очень капризные. Извините меня, дорогие блондинки, но со статистикой не поспоришь.

– Здравствуйте, Элла Артуровна, вы меня не знаете, но я бы хотела отнять пару минут вашего времени…

– Из какой вы газеты? – бесцеремонно перебила меня девушка. – Я общаюсь только с «Аргументами и фактами». Если вы просите интервью, перезвоните моему агенту или агенту моего мужа.

Она нажала отбой, а я тупо уставилась на «Нокиа» Рафы. Она что, какая-то знаменитость, эта Элла Артуровна?

– Что? – не утерпел Рафа.