Фронто шутка коринфийца совершенно не понравилась, зато Конан просто-таки зашелся от хохота:
— Ну это же надо придумать такое, старый ты хрыч! — повторял он между приступами овладевшего им смеха.
Путь в Офир был неблизкий. Остались позади степи, на которых под охраной всадников кочевали несметные стада, промелькнули взгорья центральной части Кофа, и реки, поившие водой соленое озеро, чьи берега были окаймлены колючками — так, что пейзаж напоминал пустыню. Прошла почти целая луна, прежде чем путешественники добрались до более плодородных и благодатных мест.
Во время пути Конан внимательно присматривался к своим спутникам. Фронто был ему отличным помощников в делах, ловким и сообразительным, зато Разесу не стоило ничего поручать — он брался за любую работу крайне неохотно, да и то только тогда, когда киммериец прямо указывал ему, что и как сделать. Когда же его все-таки заставляли потрудиться, все валилось у астролога из рук, и через некоторое время Конан пришел к выводу, что проще все делать самому. Но человеком Разес был веселым и общительным, развлекал спутников предсказаниями по звездам и многочисленными рассказами, почерпнутыми из древних мифов. Однако Конана все время мучило какое-то чувство, что доверять коринфийцу нельзя. Астролог своими повадками напоминал ему змею, скользкую, проворную и хитрую, которую невозможно ухватить руками; даже на простые вопросы от него никогда не удавалось получить прямого и ясного ответа.
С Фронто тоже было не все в порядке. Навязчивое желание отомстить королю Морантесу не давало ему покоя:
— Как только боги позволят мне, непременно зарежу этого шакала Морантеса! А потом будь что будет — пусть хоть заживо сварят, мне все равно!
— Так не годится, — пытался образумить воришку Конан. Я знаю — сам бывал в таком положении! — как человек может мечтать о мести. Но отмщение делается по-настоящему сладким, когда ты остаешься в живых, иначе оно и медяка ломаного не стоит. К тому же не забывай, для чего мы сюда забрались — чтобы освободить Коссуса. Вот когда выполним это дело, тогда твори, что захочешь, ищи Морантеса и расправляйся с ним как угодно способом. В общем, наслаждайся местью сколько твоей душе угодно.
Фронто с покорностью выслушивал сентенции киммерийца, однако бормотать про месть врагам и угрозы этому мерзавцу Морантесу не переставал.
Добравшись до столицы Кофа, путники остановились и разбили лагерь на лесной опушке, недалеко от городских стен. Посмотрев на запад, где находился Хоршемиш, Разес взял свой кожаный мешок с поклажей, вытащил из него астрологический механизм и погрузился в работу. Он крутил рукоятку машинки, задумчиво поднимал взор к небесам, опять крутил, что-то тщательно вычисляя и записывая. Своим спутникам он признался, что пытается выведать, что их ждет в кофийской столице. Через некоторое время Разес объявил, что в Хоршемиш лучше не заходить, так как там их ждут серьезные неприятности.
— Предлагаю обойти город. Я неплохо знаю окрестности, и времени мы потеряем немного. Кроме того… — он немного помолчал и озабоченно продолжил: — Кроме того, я чувствую, что рядом с нами таиться какая-то опасность.
— Что еще за опасность? — насторожился Конан.
— Не знаю точно, — прикоснулся к механизму астролог, но так говорят звезды. Надо быть особенно внимательными.
Он аккуратно убрал машинку в мешок и вынул оттуда веревку.
— Хотите фокус? Один из моих давних приятелей научил, маг из Заморы. Ну-ка, поймай!
С этими словами Разес бросил киммерийцу конец веревки, Конан ловко схватил ее, но тут же отшвырнул, помянув недобрым словом Нергала, и еще парочку темных богов: веревка, вылетев из рук астролога, обернулась живой змеей. Однако стоило ей коснуться земли, как она снова превратилась в кусок обыкновенной веревки.
— В следующий раз, когда захочешь пошутить, хорошенько подумай! — взорвался варвар, схватившись за рукоятку меча. Угробить ты что ли меня захотел, коринфийская гиена?!
— Ты совершенно зря беспокоился, воевода, такие змеи не ядовиты. Кроме того, это был обман зрения: веревка оставалась веревкой, а змея — иллюзия, фантом, и ничего больше. Я ведь предупреждал — это будет фокус, — Разес с самодовольной улыбкой поднял с земли веревку.
— Поблагодари богов, что твоя голова осталась на плечах, — огрызнулся Конан, успокаиваясь. — По-моему, змея — она так змеей и останется.
Фронто, бывший свидетелем этой сцены, не мог сдержать ехидного смешка:
— Наконец-то я увидел, чего боится славный воевода Конан!
— Сидел бы уж лучше, мститель! — беззлобно отпарировал варвар. — Вот доберемся в Ианту, там и поглядим, кто из нас пугливый, а кто не очень.
Разес упрятал веревку и спокойно предупредил своих спутников:
— Кстати, в мой мешок вам лучше не заглядывать. Мало ли что может случиться… Вот, например, — он порылся в мешке и вытащил небольшую медную шкатулку, на стенах которой были выгравированы какие-то рисунки. — Вот, глядите: вроде бы обыкновенный ларец…
Разес убрал шкатулку, но продолжить свой рассказ не успел.