Благословение Небожителей 1-5 тома (ЛП)

— Не надо мне ничего поручать, я занят, найдите кого-нибудь другого!

Се Лянь со вздохом подумал, что ему стоит самому вызваться и всё пересчитать, но сделал лишь пару шагов, когда услышал за спиной:

— Наста… сове… Ваше Высочество.

Се Лянь обернулся, Лан Цяньцю стоял прямо за ним. Почесав щёку, тот сказал:

— Можно поговорить с тобой наедине?

— Хорошо, — согласился Се Лянь.

Они с Лан Цяньцю вышли из убогого палаточного «дворца небожителей», и на ходу Се Лянь спросил:

— Как дела у Гуцзы? Всё в порядке?

Лан Цяньцю горько усмехнулся:

— Не знаю, можно ли считать, что всё в порядке. Мальчишка целыми днями выспрашивал у меня, где его отец, было ужасно жаль его, так что мне пришлось… собрать крохи души Лазурного демона в лампу. Теперь он каждый день носится передо мной в обнимку с этой лампой и спрашивает, что сделать, чтобы душа из лампы выросла! Я просто…

Лан Цяньцю явно пребывал в подавленном состоянии, и если поразмыслить как следует, в этом нет ничего удивительного. Вот только совершенно неясно, почему он пошёл на такое, ведь Ци Жун погубил всю его семью. Се Лянь едва не похлопал его по плечу, поддавшись порыву, но вспомнил, что сам натворил в государстве Юнъань, и всё-таки сдержался, лишь мягко произнеся:

— Тебе нелегко приходится. Ну так… о чём ты хотел поговорить со мной?

Поколебавшись, Лан Цяньцю запустил руку за пазуху, что-то вынул и протянул принцу со словами:

— Об этом.

При виде протянутой ему вещицы Се Лянь на миг задержал дыхание. То была маленькая, яркая и блестящая коралловая бусина алого цвета.

Голос Се Ляня дрогнул:

— Это…?!

— Эта бусина — реликвия, оставленная потомкам основателем государства Юнъань.

Се Лянь наконец понял, что перед ним не та бусина, что упала с косицы Хуа Чэна, а та, что принц сам когда-то подарил Лан Ину.

Это не бусина Хуа Чэна. Ощущая неподдельное разочарование, Се Лянь всё же взял вещицу из рук Лан Цяньцю, который сказал:

— Покойный предок говорил, что многим обязан тому, кто подарил ему это. Что даритель когда-то помог ему. И что это очень хороший человек.

Се Лянь молчал, а Лан Цяньцю добавил:

— Но сам наш предок совершил нечто такое, из-за чего тот человек потерял всё. Предок говорил, что не жалеет о содеянном, он не мог поступить иначе. Но впоследствии он всё же чувствовал себя виноватым перед тем человеком.

— И что же?

— А то, что в тот день в столице бессмертных я внимательно рассмотрел бусину в волосах Собирателя цветов под кровавым дождём, и она всё больше казалась мне похожей на эту, которую оставил мне мой отец. После я узнал от генерала Сюаньчжэня, что бусины было две, и что они принадлежали тебе. Так вот… я лишь хочу узнать, это правда твоя бусина?

Се Лянь медленно кивнул.

— Моя. В детстве родители подарили мне пару серёжек.

Лан Цяньцю, почесав затылок, добавил:

— Тогда… возвращаю её тебе.

Он всё так же не знал, как ему следует называть Се Ляня. Лан Цяньцю отдал что хотел, помялся немного, затем просто молча ушёл. А Се Лянь остался стоять там, сжимая в ладони красную коралловую бусину.

Больше восьми сотен лет. Пройдя огромный путь, вторая коралловая серёжка вернулась в руки принца. Она принадлежала ему, таковой и осталась. Только вот другая такая же бусина тоже должна была находиться сейчас рядом. Они должны были составить пару.

И вдруг снизу послышался радостный возглас Фэн Синя:

— Ваше Высочество! И остальные! Скорее, сюда!

Тебе так дороги цветы, как дорог мне один лишь ты

Се Лянь убрал бусину и посмотрел вниз. Из убогого палаточного «дворца» вышли ещё несколько небесных чиновников, которые полюбопытствовали:

— Что случилось, генерал Наньян?

И услышали в ответ:

— Поглядите-ка, что я поймал!

Пробившись сквозь заросли горного леса, он взбежал на гору, ведя за собой человека в чёрном одеянии. Остальные потрясённо воскликнули:

— Линвэнь!

Фэн Синь действительно поймал Линвэнь.

— Как ты и предполагал, — сказал он Се Ляню, — она явилась за Божеством парчовых одежд!

Без проклятой канги магические силы Се Ляня возросли до уровня, не уступающего Цзюнь У, и Божество парчовых одежд больше не могло подчинить его себе. Линвэнь, которую Хуа Чэн превратил в неваляшку, потерялась во время последней битвы, а со временем магическая печать рассеялась сама по себе, и небожительница пропала из виду. Но принц догадался, что Линвэнь наверняка захочет забрать Божество парчовых одежд, поэтому снял его с себя и попросил обитателей Призрачного города распустить слух об этом. Как и ожидалось, Линвэнь попалась на крючок.

Будучи преступницей в бегах, Линвэнь, впрочем, не выказала и тени беспокойства, даже когда её конвоировали к временному дворцу собраний. Пэй Мин тут же подошёл и, надавив ей на плечо, заставил сесть за стол, после чего суровым тоном произнёс:

— Ну наконец-то мы тебя нашли! Линвэнь, ты должна заплатить за содеянное!

Около двух десятков небесных чиновников тоже окружили стол, при этом их взгляды сделались почти звериными, а выражения лиц голодными, даже свирепыми. Линвэнь, наконец смутно заподозрив неладное, произнесла:

— Что вы задумали…