Благословение небожителей. Том 2

Кто же плакал, прячась в гробу его матери?

Принц больше не мог ждать ни минуты. Он схватился за Фансинь и сорвал крышку с гроба. Но когда увидел, что скрывается под ней, рука с занесённым клинком замерла в воздухе.

В гробу лежало тело, с ног до головы облачённое в чёрные одежды; лицо умершего прикрывало полотно. Здесь полагалось лежать супруге правителя, но то была определённо не она – куда меньше ростом. А так содрогаться от рыданий мог только живой человек!

Се Лянь отбросил полотно в сторону. Как он и думал, под ним оказалось детское лицо!

В груди у принца похолодело. Он схватил ребёнка и принялся трясти его, в смятении крича:

– Где моя матушка? Куда ты дел её останки?

Богатое погребальное одеяние – на первый взгляд ничего особенного, но сама ткань была невероятной редкостью. Чтобы сделать такую, требовалась долгая и кропотливая работа, а специальные нити шелкопряда получали данью от одного небольшого государства. Если тело укутать в такой материал, добавить мешочек лекарственных трав и тщательно закрыть в гробу, оно не сгниёт и за тысячу лет, останется таким же, как при жизни. Однако сейчас в покрывало был замотан мальчик. А где тогда тело матери Се Ляня? Что с ним стало?

Принц об этом и думать не хотел. Он в ужасе сжимал в руках неизвестно откуда взявшегося ребёнка и продолжал громко вопрошать:

– Где моя матушка? Кто ты такой? Как тут очутился? Куда дел мою матушку?

Но что ему мог ответить перепуганный до слёз малыш? От страха тот утратил дар речи. Вытащив его из гроба, Се Лянь увидел на шёлке грязные следы.

Он побледнел, посмотрел в гроб и обнаружил, что дно тоже устлано пылью. В тот момент ему показалось, что небосвод упал на землю, и сердце чуть не остановилось в груди. Руки его ослабли; он поставил ребёнка на пол и беспомощно опустился перед гробом на колени.

Принц не осмеливался прикоснуться к праху, но и оставить всё как есть не мог. Отказываясь верить, в глубине души он знал, что это за пепел, похожий на остатки сожжённых благовоний.

Во что ещё могло превратиться тело, пролежавшее в гробу восемьсот лет и бесцеремонно выдернутое из оберегавшего его волшебного кокона?

Паника едва не лишила Се Ляня рассудка. В ушах у него зашумело, и он схватился за голову. По спине его вдруг пробежал холодок. Небожитель инстинктивно ощутил опасность, обернулся и молниеносным движением схватил голой ладонью острое лезвие приближавшегося клинка. Чучело, веками стоявшее в гробнице, подкралось к нему со спины и направило на него свой меч! Кто-то давно готовил засаду: пробрался сюда, облачился в роскошные одеяния, надел маску и поджидал Се Ляня, прикидываясь безжизненным истуканом.

Раздался звон: это Се Лянь разломил клинок пополам. Рука его сразу же обагрилась кровью, однако он даже не переменился в лице. Он резко подпрыгнул, ударил противника ногой в живот и прижал его к земле. Незнакомец ухватил принца за сапог, стараясь освободиться, однако никак не мог сдвинуть, будто бы его прибили. Се Лянь склонился над ним и пощёчиной сшиб золотую маску. Под ней оказалось лицо молодого мужчины.

– Ты кто?! – взревел принц. – Расхититель гробниц? Как сюда вошёл?

И ребёнок закричал:

– Папка!

Этот крик пробудил в Се Ляне воспоминания. Где же он видел эту парочку? Точно! Те самые отец и сын, которых недавно чуть не сварили в котле и не сожрали в логове Зелёного Демона.

Се Ляня осенило. Он изо всех сил врезал кулаком мужчине в челюсть и гневно закричал:

– Ци Жун, живо вылезай! Я тебя убью!

Мужчина сплюнул кровь и засмеялся:

– Какая радость, мой венценосный братец. Мы снова встретились!

Это было не его лицо, но кто ещё мог скалиться так пугающе и безумно?

Теперь всё встало на места: после того как Лан Цяньцю закинул демона вариться в котле, тот превратился в бесплотного духа, чтобы спастись от преследования. Затем вселился в этого молодого мужчину и затерялся среди убегающих пленников, а дальше в его теле явился в усыпальницу. Как бы иначе простой человек узнал тайну этого места? И как бы добрался сюда за такой короткий срок? А ребёнка прихватил либо чтобы потом сожрать, либо чтобы спрятать в гробу матери Се Ляня, отвлечь его и подло напасть исподтишка.

Ци Жун ещё и обиделся, что ему кулаком в челюсть прилетело – весь сморщился:

– Братишка, ну что ты бесишься? Подумаешь, пырнул бы тебя разок. Всё равно ты от этого не умрёшь! – И он опять захихикал.

Глаза Се Ляня налились кровью. Он ещё дважды ударил Ци Жуна и закричал:

– Что тебе сделала моя мать? Почему ты с ней так?

Ци Жун фыркнул:

– Ой, да тётя померла давно, её не стало. Какая разница, что там с её трупом – целый или в прах рассыпался? Он просто поменял форму: вон лежит на том же месте, а ты сопли пускаешь. Что-то ты, когда Аньлэ убивал, таким сентиментальным не был! А ты у меня двуличный, братик! – Он снова захихикал, а потом резко изменился в лице и сплюнул: – Почему я с ней так? Разве не ты в этом виноват? Сам-то ни в чём покаяться не хочешь? От тебя одни беды! Хватило же наглости заявиться в усыпальницу и рыдать тут!