Благословение небожителей. Том 3

– Ты что делаешь? – ужаснулся Зелёный Демон. – Что творишь? Нет, ты чего задумал, а? Се Лянь, предупреждаю, я сейчас в человеческом теле! Подумай хорошенько! Тот, кто отведает твою стряпню, освободится от оков всех трёх миров и перескочит шесть кругов перерождения разом! Никто и никогда…

Он сбился с мысли, увидев, как Хуа Чэн в комнате подошёл к котлу, зачерпнул половником варево и наполнил миску, а потом присел на столик для подношений и отправил ложку в рот, ни капли не изменившись в лице. Зелёный Демон онемел от изумления, в голове вдруг мелькнула никогда прежде не посещавшая его мысль: «Недаром он „непревзойдённый“!»

Се Лянь поднёс миску к лицу демона и холодно сказал:

– Если не хочешь, можешь не есть, но тогда, будь добр, вылезай из тела.

На это Ци Жун тоже был не согласен. Он изо всех сил стиснул зубы, но принц потянул его за подбородок, челюсти разжались, и уже в следующее мгновение похлёбка полилась демону прямо в глотку.

Небо над святилищем Водяных Каштанов пронзил душераздирающий вопль.

Плошка в руках Се Ляня опустела. Ци Жун с перекошенным лицом лежал на земле, скосив глаза к переносице, и хрипел, словно старик, который вот-вот попрощается с жизнью:

– Ненавижу…

Се Лянь не знал, смеяться или плакать. С одной стороны, он искренне хотел поскорее выгнать Ци Жуна из захваченного тела. С другой – раз демон всё-таки смог проглотить еду, в приготовление которой принц вложил столько труда, значит, она не настолько ужасна…

Се Лянь обернулся и увидел, что Хуа Чэн всё ещё сидит над своей миской – почти опустевшей – и размеренно жуёт! Глаза принца радостно заблестели, и он вскочил со словами:

– Саньлан, ты доел?

Он так переживал, что получилось невкусно, и стеснялся предлагать гостю, а тот взял и сам себе налил.

– Доел, – с улыбкой ответил Хуа Чэн.

– Ну… – осторожно начал Се Лянь. – И как на вкус?

Хуа Чэн допил бульон и улыбнулся:

– Неплохо. Довольно насыщенно. В следующий раз можно сделать чуть пожиже.

Се Лянь облегчённо выдохнул и кивнул:

– Хорошо, я запомню. Спасибо за замечание.

И в этот момент Ци Жун шумно исторг на землю содержимое своего желудка.

Глава 102 Принц радушно встречает незваных гостей похлёбкой

Такой громкий провал заставил Се Ляня всерьёз усомниться в собственных кулинарных талантах.

Хуа Чэн, конечно, предлагал заняться готовкой вместо него, но принцу было неловко: тот уже и двери чинил, и полы подметал – не хватало ещё на него стряпню сваливать! Что за хозяин так к гостям относится: «непревзойдённого» князя демонов в служанки отрядил!

К счастью, на этот раз Се Лянь хорошо закупился в посёлке продовольствием, и, хотя половину продуктов умудрился загубить в котле, у него ещё остались маньтоу и лепёшки, фрукты и овощи – достаточно, чтобы перекусить и утолить голод. Но это мера временная, а чем питаться, когда закончатся припасы?

Однако на следующий день проблема разрешилась сама собой. Ранним утром в ворота храма Водяных Каштанов постучали крестьянки: они принесли несколько котелков каши и целую жареную курицу. Вручая это хозяину, девицы так смущались и краснели, что без вопросов стало ясно, кому предназначен подарок. Се Лянь не удержался от вздоха: «Да уж, красивый голодным не останется».

Курицу поделили между детьми, Се Лянь ограничился миской каши, а Хуа Чэн вовсе ни к чему не притронулся – только сказал:

– Надо же, гэгэ, как ты здесь популярен!

– Опять шутишь, Саньлан, – улыбнулся Се Лянь. – Очевидно ведь, что эти девушки пришли не ради меня.

Ци Жун, отведавший накануне порцию приготовленного Се Лянем блюда, потом весь вечер корчился у ворот храма и причитал на все лады:

– Лучше бы меня схватил Лан Цяньцю и порубил на фарш! Ничто в мире не сравнится с твоей отравой! Прости меня, мой царственный братик! Молю, дай скорее противоядие!

Похоже, ночью он бредил, чем страшно напугал Гуцзы. Наутро демон совсем сник и вид имел унылый, лицо у него позеленело. Сейчас он пытался прийти в себя: опустив голову, хлюпал жидкой кашей, которую ему заботливо поднёс Гуцзы.

– Брехня! – прохрипел он. – Какая, на хер, популярность? Кому он сдался? Голодранец! И ты, Хуа Чэн, сучье отродье, шибко губу не раскатывай! Нашёл чему радоваться: липнут к тебе дремучие деревенские девки. Да и то потому, что одет богато, а выглядел бы бедняком – они б на тебя и смотреть не стали!

Се Лянь с этим был не согласен; он верил, что даже в наряде нищего с протянутой рукой Хуа Чэн бы мигом собрал гору золота. Но спорить не стал, а неспешно занялся делами. Через некоторое время по комнате поплыл уже знакомый запах, и Ци Жун закричал:

– Да что ты там опять удумал?! Это что ещё такое?!

– Разогреваю похлёбку, – ласково ответил Се Лянь. – Я назвал её «Век гармонии»[12].

Услышав это, Хуа Чэн сдержанно похлопал:

– Отличная идея!

– Мать твою, ты ещё и название этой штуке придумал?! – возмутился Ци Жун. – Остановись!